Читаем Садовник из Очакова полностью

Садовник из Очакова

— Что «может»? — осторожно спросил Самохин.

— Может, прогуляемся по городу. Покажешь мне достопримечательности?

— Какие-такие примечательности? — озадачился Ваня.

— Например, дом этого Фимы Чагина.

— А вы что, не знаете? — в голосе парня прозвучало больше, чем просто удивление — неожиданное снисхождение, словно он вдруг понял, что перед ним не лейтенант милиции, а сельский дурачок.

— Знаю, знаю… Но хорошо бы еще разок взглянуть… двумя парами глаз!

Уловив доверие и уважение к собственной персоне, Ваня больше не стал сопротивляться. С готовностью поднялся, обернулся в сторону двери.

— Пойдемте, — сказал. — Я вам короткий путь покажу!

Вывел Ваня Игоря на неосвещенную улицу, прошли они метров тридцать и налево свернули. Пересекли заброшенный двор и старый сад и оказались на другой улице. Эта улица, видать, была поважнее, потому как на ее перекрестках фонарные столбы стояли не для порядка, а для освещения. И дома здесь стояли более основательные — кирпичные, одноэтажные. В их темных окнах отражалась ночь.

— Вон он! — прошептал Ваня, показывая рукой на неприглядное здание с выше обычного поднятым цоколем. Порог со ступеньками, поднимавшимися к двустворчатой деревянной двери, сразу напомнил Игорю об их со Степаном недавнем приезде в Очаков.

Остановились. Откуда-то издалека донесся рык мотоцикла. Игорь насторожился.

— А у Фимы-то не спят! — проговорил Ваня, показывая взглядом на дом.

Игорь с недоумением бросил взгляд на темные окна фасада.

— С чего ты взял, что не спят? — спросил Самохина.

Ваня рукой показал на правый угол дома. Присмотревшись, заметил Игорь, что там, за углом, как-то светлее было, словно из невидимого отсюда окна на землю свет падал.

Жестом руки Игорь приказал Ване за ним следовать. Остановились они у калитки.

— У него собака есть? — спросил шепотом Игорь.

— Не-а! Иначе бы она сутки напролет лаяла…

— Чего?

— Людей к нему много ходит… Собаки такого беспорядка не любят.

Игорь кивнул. И тут негромкий хлопок заморозил его, заставил напрячь слух. Мужские голоса где-то рядом зазвучали. Игорь оглянулся на Ваню, показал рукой на раскидистую невысокую яблоню, росшую метрах в пяти справа, сразу за забором. Они быстро отошли и забрались под ее ветки, на которых еще висело несколько плодов.

Дверь в доме Чагина открылась, скрипнув. Двое мужчин вышли на порог. Закурили.

— А когда он вернется? — спросил один.

— Года через два-три, может, раньше. Если срок скостят.

— Ну, это было б гарно! Пускай от тебя привет письменный передаст!

— Добро, — сказал второй и, закинув на плечо вещмешок, спустился со ступенек и зашагал к калитке.

— Йосип! — окликнул его оставшийся на пороге дома, бросил окурок под ноги и затоптал носком сапога.

— Ну? — Йосип обернулся.

— А если через три года не вернется?

— А если вернется, а тебя не будет? Или дом сгорел?

— Типун тебе на язык, Йосип! Скажешь тоже! Если дом сгорит, то и мне лучше с ним, с домом.

— То-то! — хмыкнул Йосип. — Сам себе накаркаешь! Вернется он!

Скрипнула калитка. Йосип вышел на улицу, плюнул под ноги и зашагал прочь.

Дверь в дом закрылась. Снова на улице тихо стало. Выбрались Игорь с Ваней из-под дерева. Ваня яблоко сорвал и смачно укусил, отчего Игорь дернулся, бросил на парня недовольный взгляд.

— А я чего?! — шепнул Ваня. — Никого ж, а я проголодался…

— Ты этого Йосипа знаешь? — спросил Игорь.

Ваня отрицательно мотнул головой.

— А того, что курил?

— Так то Фима Чагин.

— Фима? — задумчиво повторил Игорь. — Так он совсем молодой…

— А чего ему старым быть? — Ваня пожал плечами.

— Так, а что ты для меня такого узнал? — Игорь вспомнил о словах Игоря, сказанных ранее, у забора винзавода.

— А! Мама сказала, что Фима с Валькой-рыжей шуры-муры водят, и он к ней на базар захаживает!

— Валька-рыжая? Это кто?

— Она в рыбном ряду торгует. Баба — огонь! Только рука у нее тяжелая!

— А чем торгует? — заинтересовался Игорь.