Читаем Садово-парковый пейзаж полностью

Вот старый стул – и больше ничегоо нём не скажешь… Выцветшая кожа,протёртая по центру, как окнов глухой стене, лишь выглядит моложе.Как много лет он у того окнавстречал гостей, упершись спинкой в стенку,страдал вместе с «наездником», когдаона кричала что-то про измену… —свою или его – не разобратьхранителю той самой старой кожи —ведь рядом колченогая кроватьих разговор о жизни подытожит,и всё расставит по своим местам.А стул в углу, свидетель откровений,возле окна читает по губамслучайной птицы, как легки мгновенья,как краток век!.. И что ему стоятьв своём углу, за запылённой шторойуже не долго, что, увы, летатьему не суждено… – лишь разговорыо том о сём – его простой удел.В окно увидишь только часть картины,что дополняет лишь обилье телв его объятиях, но даже половинаиз них не видит, как он постарел,как выцвела обивка, стёрлись ножки —он просто стул для сохраненья тел…Ну, может быть, свидетель… – так немножко.Сентябрь 6 2012 г.

Дом на улице Чайковского

Я блуждал в старом доме, в котором нет места словамот обилия мебели. Лампа в сплошной паутинесветит так, что не видно углов – только чёрный провал,точно чёрный квадрат на одной популярной картине.Здесь, наверное, даже и призрак не смог бы найти,где находится дверь, или лучше окно с облаками,чтобы путь оказался короче – земные путине всегда достоверны… И даже хорошая памятьиногда не спасает от вымысла, как ни крути.Как ни пробуй протиснуться между диваном и стулом,чтобы выйти из комнаты… Стрелки рисуют кругипребывания в доме – так долго, что даже уснуламоя тень в самом дальнем от лампы углу,где, наверное, раньше хозяин сидел, молчаливоозаряя пространство, в котором, как в старом стогу,не отыщешь иголку – она где-нибудь сиротливозатерялась под ножкой… Но вот – пробивается светсквозь закрытые ставни, и тень поспешила вернутьсявосвояси. И в дальнем углу, где хозяина нетуже больше полвека, лишь столик с расколотым блюдцем.Сентябрь 6 2012 г.

Покидая Италию

Как-то медленно отходит от вокзаласкорый поезд. На расплавленном перронетри старухи. Ты тогда ещё сказала,что они как будто чья-то совесть,заблудившаяся в длинных коридорахКолизея, не найдя домой дорогу…Я курю, дым тонет в разговорах.Поезд движется обратно понемногу.Сентябрь 7 2012 г.

Продолжение сна

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 жемчужин европейской лирики
100 жемчужин европейской лирики

«100 жемчужин европейской лирики» – это уникальная книга. Она включает в себя сто поэтических шедевров, посвященных неувядающей теме любви.Все стихотворения, представленные в книге, родились из-под пера гениальных европейских поэтов, творивших с середины XIII до начала XX века. Читатель познакомится с бессмертной лирикой Данте, Петрарки и Микеланджело, величавыми строками Шекспира и Шиллера, нежными и трогательными миниатюрами Гейне, мрачноватыми творениями Байрона и искрящимися радостью сонетами Мицкевича, малоизвестными изящными стихотворениями Андерсена и множеством других замечательных произведений в переводе классиков русской словесности.Книга порадует ценителей прекрасного и поможет читателям, желающим признаться в любви, обрести решимость, силу и вдохновение для этого непростого шага.

авторов Коллектив , Антология

Поэзия / Лирика / Стихи и поэзия
Суд идет
Суд идет

Перед вами книга необычная и для автора, и для его читателей. В ней повествуется об учёных, вынужденных помимо своей воли жить и работать вдалеке от своей Родины. Молодой физик и его друг биолог изобрели электронно-биологическую систему, которая способна изменить к лучшему всю нашу жизнь. Теперь они заняты испытаниями этой системы.В книге много острых занимательных сцен, ярко показана любовь двух молодых людей. Книга читается на одном дыхании.«Суд идёт» — роман, который достойно продолжает обширное семейство книг Ивана Дроздова, изданных в серии «Русский роман».

Абрам (Синявский Терц , Андрей Донатович Синявский , Иван Владимирович Дроздов , Иван Георгиевич Лазутин , Расул Гамзатович Гамзатов

Поэзия / Проза / Историческая проза / Русская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза