Сады Луны

«Прими его истерзанную душу, Клобук. Увы, я оказался одним из тех, кто готовил ее путь к твоим воротам. А что касается моей души – ее тебе еще придется подождать».

Тот, кого называли Круголомом, шел и улыбался. Впервые за долгие годы он не прятал своей улыбки.

ГЛАВА 22

Вороны! Большие Вороны!
Губительно карканье ваше
для золоченой истории —
чернят ее ваши крылья.

Ночи знамена!
День опрокиньте;
новорожденный
свет в бездну низриньте!

Вороны! Большие Вороны!
Едва появится ваша стая,
как затихает беспечный праздник;
несете с собою вы тяжкие будни
и, как никто другой,
предрекаете беды.

Ночи знамена!
День опрокиньте;
новорожденный
свет в бездну низриньте!

Вороны! Большие Вороны!
Ваши клювы распахнуты хищно,
и брызжет оттуда слюна
вечной надменности вашей;
хрустят ваши древние кости,
день нам возвещая.

Я видел блеск ваших глаз,
я слышал ваш смех —
все живое от него холодеет;
ваш полет – как мираж,
а мы замираем и смотрим,
клянем ваши шалые ветры,
но знаем:
куда б вы ни улетели,
вам вечно сюда возвращаться.

Вороны. Коллит (р. 978)

Двух черных драконов Рист уже выбил из сражения. Оставшиеся два пока кружили у него над головой. Огненнокрылая Силана поспешила скрыться за холмами. Джагат серьезно ранил ее, и жизнь Силаны, продолжавшаяся десятки тысяч лет, могла оборваться.

– Скоро ты узнаешь смерть, – произнес обожженными губами джагат.

Драконы сильно истерзали его тело: потоки их магической силы обжигали тирана сильнее расплавленной лавы. Почти все его хрупкие пожелтевшие кости были раздроблены. Единственной его опорой был Омтоз Феллак. Магический Путь удерживал искореженное тело джагатского тирана, позволяя двигаться дальше и сражаться с драконами.

Едва только Желудь окажется у него в руках, он создаст себе новое тело, здоровое и совершенное. Джагат был близок к цели. Последняя цепь холмов, и его взору откроются городские стены. Никто из живущих в этом городе не помешает ему и не окажет серьезного сопротивления.

Битва магических Путей испепеляла холмы, уничтожая на их склонах все живое. Рист повел новую атаку на драконов. Смеясь, он взметнул вверх плотные облака земли и камней. Он воспламенил воздух и наполнил эти облака огнем. Какое счастье вновь чувствовать себя живым! Сверху доносились пронзительные крики драконов. Крики отчаяния и боли. Скоро они стихнут.

Рист шел дальше, продолжая крушить все, что попадалось на его пути. Одним кивком головы он разрушил каменный мост через широкую, но мелкую реку. Из строения, находящегося на одном берегу, выскочили местные воины, размахивая железным оружием. Он вгляделся в эти странные существа. Ростом они были выше, нежели тлан-имасы. Рист сразу понял, что легко сумеет их поработить. Но он это сделает потом, когда настанет время подчинить их соплеменников его воле и власти. А этих он уничтожит, чтобы не мешали сражаться с драконами.

Попутно Рист уничтожил и всадника на коне, спешившего куда-то.

Окруженный магическим огнем своего Пути, джагат поднялся по склону холма, за которым недавно скрылась Силана. Предвидя возможную засаду, Рист сжал кулаки и стянул все силы в плотное кольцо. Но никто не препятствовал его восхождению. Неужели Силана скрылась с поля битвы? Джагат вскинул голову. В небе кружили два оставшихся черных дракона. Между ними летал Большой Ворон.

Рист пересек плоскую вершину холма и остановился, оглядывая пространство, расстилавшееся внизу. Там его ждала Силана. На ее красной чешуе чернели подпалины. Силана тяжело дышала. Сложив крылья, она замерла у подножия холма, в том месте, где ручей скрывался в зарослях ежевики.

Джагатский тиран громко расхохотался. Забавное местечко она выбрала для своей гибели. Вдали поднималась еще одна, совсем невысокая гряда холмов, за которой сиял непонятным светом город. Еще немного, и Желудь окажется в его руках. Рист остановился, разглядывая далекий город. В сравнении с ним джагатские города прошлого выглядели деревушками. И какой огонь рождает это зелено-голубое сияние, разлитое в небе над городом?

Город был полон тайн. Рист чувствовал их, и ему не терпелось узнать их природу.

– Силана! – крикнул он. – Элент, я дарю тебе жизнь! Улетай отсюда, пока я милосерден. В следующий раз я тебя не пощажу. Ты слышишь меня, элент?