Сады Луны

– Не трать понапрасну силы! – хрипло произнес Ворон, стряхивая с грязных перьев осколки.

Птица вскинула голову.

– Вижу, ты уже позвал своих стражников. Напрасно, маг.

Громадная птица спрыгнула на пол.

– Я прилетела с важным известием. Кстати, не найдется ли у тебя чего-нибудь поесть?

Барук внимательно разглядывал неожиданную гостью.

– У меня нет обыкновения приглашать Больших Воронов к себе в дом. Но, как вижу, ты и впрямь птица, а не демон, принявший чужое обличье.

– Я слишком долго живу на свете, чтобы позорить себя такими дурацкими выходками. Давай знакомиться. Меня зовут Старуха.

Птица насмешливо мотнула головой.

– Как говорят, к вашим услугам, господин алхимик.

Барук молчал, обмозговывая услышанное. Потом вздохнул и сказал:

– Ладно. Я велел охране вернуться на место. Сейчас мой слуга Роальд принесет остатки ужина, если это тебя устроит.

– Восхитительно! – каркнула Старуха и прошествовала к ковру перед камином. – А тебе, господин, не помешает выпить бокал вина и успокоиться. Согласен?

– Кто послал тебя, Старуха? – спросил Барук, направляясь к столу, где у него стоял графин с вином.

Алхимик предпочитал работать по ночам, поэтому после захода солнца не притрагивался к вину. Однако сейчас он был вынужден воздать должное проницательности своей гостьи. Он и впрямь нуждался в успокоительном бокале.

Старуха ответила не сразу. Она приосанилась и торжественно произнесла:

– Меня послал властелин Дитя Луны.

Графин замер в руке Барука.

– Так, – выдохнул он, стараясь унять заколотившееся сердце.

Барук поставил графин на стол, после чего, сосредоточившись, поднес к губам бокал. Язык ощутил прохладу вина. Терпкая жидкость потекла внутрь. Алхимику и впрямь стало спокойнее.

– И что же твоему могущественному господину понадобилось от мирного алхимика Барука?

Щербатый клюв Старухи раскрылся. Птица молча смеялась, зыркая на него одним глазом.

– В твоем вопросе я услышала замечательное слово – «мирный». Мой господин желает поговорить с тобой о мире. Причем спешно – этой же ночью, не далее чем через час.

– И ты должна передать ему мой ответ?

– Да, но только если ты не будешь медлить. У меня ведь хватает и других дел. Старуха – всего лишь скромная посланница. Те, кого судьба не обошла мудростью, знают, что я никогда не являюсь понапрасну. Меня не зря называют Старухой. Я – самая древняя из Больших Воронов. Вот уже сто тысяч лет, как я лицезрю человеческую глупость. Мои обтрепанные перья и щербатый клюв видели немало ужасов, вызванных глупостью людей. Можешь считать меня крылатой свидетельницей неистребимого безумия, присущего вашему роду.

– Думаю, не просто свидетельницей, – насмешливо ответил Барук. – Мы знаем, как славно твои сородичи попировали на равнине невдалеке от стен Крепыша.

– Смею тебе напомнить, господин: мы были не первыми, кто устроил пир на плоти и крови.

Барук отвернулся.

– Меньше всего я намерен оправдывать род человеческий, – пробормотал он, обращаясь скорее к себе, нежели к Старухе, слова которой все же задели его.

Алхимик обвел взглядом усеянный осколками пол. Он произнес восстанавливающее заклинание и стал смотреть, как мельчайшие кусочки вновь складываются в стекло, возвращаясь каждый на свое место.

– Я буду говорить с твоим господином, Старуха, – сказал Барук.

Целехонькое оконное стекло поднялось с пола и плотно встало в раму.

– Скажи, ему, как и тебе, ничего не стоит сломить мои охранные заклинания?

– Во-первых, в этом нет необходимости. Ты же его приглашаешь? А во-вторых, у моего господина очень высокие понятия о чести, – хвастливо ответила Старуха. – Так я могу его позвать?

– Да, зови, – сказал Барук, потягивая вино. – Я оставлю проход открытым.

В дверь постучали.

– Что тебе, Роальд?

Седовласый слуга вошел в кабинет, неся большое блюдо жареной свинины.

– У ворот стоит человек, желающий говорить с вами.

Барук взглянул на Старуху и наморщил лоб.

Громадная птица взъерошила перья.

– Тот человек – жалкое и никчемное существо. Он жаден до крайности и отличается изрядным вероломством. Я бы даже сказала, что им повелевает жуткий демон, имя которому – властолюбие.

– Как его зовут, Роальд? – спросил Барук.

Слуга мешкал: его кроткие глаза косились на Старуху, принявшуюся за еду.

Алхимик рассмеялся.

– Слова моей мудрой гостьи показывают, что она знает имя этого человека. Можешь говорить смело, Роальд.

– Сановник Турбан Орр.

– Я бы предпочла остаться здесь, – сказала Старуха. – Мало ли, вдруг тебе понадобится мой совет.

– Конечно оставайся. Думаю, твой совет не будет лишним.

– Не волнуйся, Орру я покажусь милой охотничьей собачкой, – добавила Старуха, предвосхищая вопрос Барука. – Если я заговорю, сановник услышит лай или поскуливание.

Алхимик вдруг поймал себя на мысли, что ему начинает нравиться общество этой потрепанной древней птицы.

– Роальд, проводи сановника в кабинет.

Слуга ушел.