Сады Приапа, или Необыкновенная история величайшего любовника века

Помолчали. И вдруг Нина стала нервно хихикать, дергаться плечами.

— Ты что, Нин, не плачь. Мне и так тяжело.

— Да не плачу я, Коль. Вспомнила, слышь, как мы с тобой за сушками в брачную ночь ходили. — Она вдруг уже не сдерживаясь затряслась всем своим жилистым худосочным телом, потеребила Колю за волосы, чего тоже не делала лет восемь. — За су-у-ушками, ой, умора-а, тут обруч надо от бочки, хулахуп надо, а мы… ой… за су-уш-ками-и-и…

2

После ночного разговора с Ниной Коля почувствовал, что жена была бы не против возобновить прерванные супружеские отношения, если бы… Соскучилась она, что ли? Или на курсах своих что почерпнула про здоровые семейные отношения, про обмен веществ… Сейчас и по телевизору про это много.

Он скопил три отгула, чтобы посвятить их личной проблеме. Но где его искать? Как искать? Не подавать же заявление в милицию… Во-первых, стыдно. И как это там объяснить? Если б была кража, похищение, а то… исчезновение, добровольный уход. Нет, за это еще и заберут, решил Коля. И потом спросят, а почему сразу не заявил, почему медлил… ведь известно, что сыск по горячим следам имеет больше шансов. Значит, что-то человек скрывает. Но главное, что отвратило его от мысли идти в милицию, было то соображение, что объявят в розыск и потребуют фотографию беглеца или без вести пропавшего, чтобы вывесить у райотделений и на вокзалах на стендах «Их разыскивает милиция». Но о фотографии не могло идти речи, ее нет и быть не может, это ж пришьют статью за порнографию, причем Коля представил, холодея, что могут привлечь за порнографию, так сказать, в особо крупных размерах… Или предложат сделать фоторобот со слов потерпевшего. Но где ж такие слова-то подобрать? — ломал голову Коля. Он даже взмок.

И вдруг его осенило. Газета! Дать газетное объявление. Обратиться к тому, кто знает, что он, Коля, к нему обращается. Чтобы никто ничего не понял, кроме них двоих.

Сначала он собрался в свою любимую «Советскую Россию», которую выписывал, но он так уважал редакцию, что почел не совсем, что ли, скромным беспокоить ее по личному своему вопросу, да еще с таким антиобщественным уклоном. Надумал идти в отдел платных объявлений «Известий», тем более что у Коли было какое-то неясное предчувствие, что его бесстыжий… как его назвать?.. Хуссейн если и читает какие-нибудь газеты, то не иначе как «Известия» или «Коммерсант дейли» (на последнем слове Коля, произнося его в уме, чуть споткнулся, но со второго раза выговорил вполне, он это слово знал, Нина занималась английским по аудиокассетам, а Коля последние недели нередко засыпал дома под английскую речь).

Он поехал до Пушкинской площади на троллейбусе, еще и еще раз переживая ночной свой разговор с Ниной, и особенно то, как она немножко поерошила ему на голове волосы и как смеялась насчет «сушек». Остались от этого разговора и горечь, и обида. Обидно ему было за многое, была маленькая Нинина реплика, которая его тоже резанула, — это ее слова «пачкун тараканий». Хотела она этим сказать, что он ничего не добился в жизни, «не растет» (ее любимое выражение), что… Ну, предположим, таксидермистом в Реутове работать было почетнее, ну и что? Коле расхотелось думать на эту тему. «Тараканий». Да, тараканий. Но знает ли Нина, сколько болезней они переносят? Он же на курсах учился, он все про них знает. Тридцать видов возбудителей инфекционных заболеваний они могут занести в дом. Продолжать? Двенадцать видов червей и паразитов кишечника человека. Да, Нина, и это еще не говоря про тридцать видов вирусов. Многие аллергические и грибковые…

— Следующая остановка — Пушкинская.

Коля был разочарован маленькой обшарпанной комнаткой, где в «Известиях» принимали платные объявления от населения. Он, конечно, не ожидал мрамора, люстр, колонн, но все же… Еще в юности он однажды из Реутова приехал впервые в Москву, посмотрел, конечно, ВДНХ, Красную площадь, а потом долго стоял возле гостиницы «Москва» и смотрел на огромный Дом Совета Министров СССР, что был через проезд напротив, сейчас там Госдума. Так вот, Коля стоял и смотрел, и про всех, кто выходил из громадных дубовых дверей Совмина, думал, что это министр или зам.

В «Известиях», когда он искал отдел объявлений, ему попались несколько поддатых и каких-то неопрятно одетых людей. Он даже усомнился, являются ли они корреспондентами.

В комнатушке отдела объявлений за столом сидел пожилой сотрудник, а на стульях теснились посетители. Самого разного вида. Савушкину не понравилось, что тут посторонний народ, но потом он успокоился, резонно подумав, что вслух-то ничего и не надо будет ему говорить, текст он заранее написал, положит на стол, заплатит, сколько надо, и уйдет.

К столу сотрудника двинулась какая-то старуха, ее голову обвивала лента, сзади торчали седые волосы, схваченные резинкой в пучок. Старуха грузно села на стул и сказала… мужским голосом:

— Это, если можно, быстрее.

Пожилой сотрудник поднял глаза:

— По срочному тарифу желаете? В три раза дороже.