Сага

— Погодите… Позвольте мне сказать вам кое-что. Здесь, в «SOS, друзья», есть телевизор, мы включаем его по ночам. Для нас это источник информации на тот случай, если произойдет что-нибудь такое, что может взволновать людей, но также четверть часа передышки. С осени мы заметили ощутимое снижение количества звонков между четырьмя и пятью часами утра. Каждую ночь именно в это время образовывался словно островок спокойствия. Пытаясь понять, в чем тут дело, мы, как и все, тоже начали смотреть сериал «Сага». Могу даже сказать вам, что мне очень понравился этот вечно незримый персонаж, работающий в «SOS, друзья».

— Я боялся, что вы о нем заговорите.

— На самом деле он далек от реальности, у нас совсем другая задача, но это неважно, скорее наоборот. Я даже скажу, что все происходившее в этом сериале было глубоко символично. Отправная идея надумана, диалоги порой бредовые, но среди всего этого обнаруживалось что-то очень реальное, что-то связанное с подлинной жизнью людей, словно со всеми вдруг заговорили на понятном им языке и все там себя узнали. Вы не представляете, какую рекламу это сделало для «SOS, друзья»! Правда, рекламу немного обременительную — нам принялись звонить одинокие женщины, чтобы найти себе спутника жизни, как в сериале. Но это не самое главное. Увлекательнее всего было наблюдать, как сериал становился для нас своего рода… связующим звеном. И эта тенденция укреплялась вплоть до успеха последних серий. Мы с коллегами долго ломали голову, почему люди отождествляют себя с персонажами «Саги», и, признаюсь, так и не нашли удовлетворительного ответа. Во всяком случае, звонившие к нам реагировали двумя различными способами: или они находили в «Саге» ответы, или же с ее помощью задавали правильные вопросы.

— …

— Во всяком случае, что-то изменилось за этот сезон.

— То, что вы говорите, меня очень тронуло… Не знаю даже, как сказать… Мы не думали, что зададим вам столько работы.

— Настоящая работа пошла только сейчас. С конца июня нам пришлось набрать дополнительных сотрудников. Ваша диверсия полностью удалась. Никто даже не подозревает, какое влияние могут оказывать вымышленные персонажи на людские умы. При всем вашем воображении вы и представить не можете, как люди могут к ним привязаться. Они становятся членами семьи, верными друзьями, а порой бывают еще ближе. За них переживают, радуются вместе с ними, оправдывают их малейшие слова и поступки. Их ждут, на них надеются. Вы изо всей силы ударили в самое уязвимое место как раз тогда, когда вам полностью доверяли. Взорвали надежду, которую сами же и породили у тех, кто больше всего в ней нуждался.

— Вы преувеличиваете, мы…

— Вы предложили смотреть на мир, как на джунгли, которые в конце концов поглотят нас всех. Жизнь — это тяжелая болезнь, в лучшем случае можно надеяться, что не будешь слишком мучиться, ожидая избавления. Можно ли быть в чем-то уверенным? Да, во вселенской тоске это тот молоток, которым мы, кустари-одиночки, должны долбить изо дня в день. Устройте себе собственный хаос, люди добрые, это позволит вам сэкономить время. Вы бессильны против отчаяния, оно глубинно, искони вам присуще, припечатано к вашей утробе. А если вам любой ценой нужен ответ на ваши сомнения, то самоубийство — наверняка самый разумный. Вы все еще слушаете?

— …

— Хуже всего, что вы вложили в это столько таланта, что нельзя не поверить.

— …

— А теперь я вам скажу, в чем конкретно вас упрекают, и на сей раз присоединяюсь к большинству. С тех пор как вы ушли, мы снова вернулись на натоптанную дорожку. Опять выставляет себя напоказ самодовольная посредственность, опять начинает свое большое шоу всесильный цинизм. Вы оставили нас один на один с этим дерьмовым телевидением. Последняя искра сознания угаснет в этом месиве из бодреньких картинок, которые нам готовят. Было не слишком честно заставить нас поверить в «Сагу».

— …

— Вы не могли бы повесить трубку? Меня другие люди ждут.

* * *

Ворота в сад Тюильри открылись.

Какой-то бегун трусцой на мгновение останавливается, чтобы перевести дух, ухватившись за решетку, потом бежит дальше, к центральному водоему.

Я уверен, что тот, с кем у меня встреча, уже здесь, сидит на той же скамейке, что и в прошлый раз.

Он и точно здесь, с видом заговорщика и повадками шпиона. Ну кто напяливает плащ в самом разгаре июля? Кто озирается, будто его хотят убрать? Кто назойливо лезет всем в глаза?

— Господин Сегюре, несмотря на все наши взаимные претензии, позвольте заметить, что ваша приверженность к конспирации в духе второсортных детективов нелепа. Вот из-за таких мелочей вы никогда и не станете сценаристом.

— Не говорите в мою сторону.

— А вы не будьте смешны. Я не больше вашего желаю, чтобы нас видели вместе. Неужели вам самому непонятно, что вы перегибаете палку?

— Я не выдаю это за дело государственной важности, и вы сами знаете почему: потому что это и есть дело государственной важности. Вчера на заседании Совета министров «Сага» была вторым пунктом в повестке дня.