Сага Форта Росс

Они вышли во двор. Дождь перестал, но весь форт затянуло густым, холодным туманом. Было очень прохладно и особенно еще потому, что погода на дворе была таким контрастом с теплом и уютом комендантского дома. Погода, как-то, невольно давила и заставляла молчать. Три умолкших фигуры зашлепали по мокрой земле по направлению к часовне, которую с трудом можно было разглядеть сквозь туман, в юго-восточном углу крепостного четыреугольника.

Часовня была построена таким образом, что две ее стены, в сущности, были частью крепостной стены и поэтому нужно было пристроить только две стены. Наверху, над притвором часовни высилась небольшая колокольня, которая в случае необходимости могла служить наблюдательным пунктом. Вообще, постройка часовни была рассчитана таким образом, что в любой момент она могла превратиться в боевой блокгауз форта, если этого требовала необходимость.

Нужно сказать, что Калифорния в это время была еще далеко не мирной и совершенно пустынной страной. Вся страна была еще в руках индейских племен и только русский форт, да цепочка испанских фортов и католических миссий по побережью южной Калифорнии — были единственными представителями европейской «цивилизации». Нередко бывали нападения индейцев на эти миссии, часто сопровождавшиеся большим кровопролитием. Не так давно, до приезда Елены в Форт Росс, было большое восстание индейцев против испанских насильников, поведение которых часто было далеким от носителей и проповедников цивилизации. Все эти восстания происходили главным образом на юге, в районе испанских миссий, вдали от Форта Росс. По какой-то причине, маленький русский форт, за всю историю своего существования, избежал кровавых столкновений с индейцами, хотя защитники форта все время, день и ночь, были наготове, всегда помня жестокие расправы индейцев с захваченными ими белыми. Нужно отметить, что отношения между русскими и индейцами всегда были довольно мирными; иногда очень дружелюбные, иногда холодные, но никогда не были враждебными.

Ротчев вынул из кармана ключ и отпер большой висячий замок, висевший на двери часовни. Войдя в притвор, он зажег большую свечу и затем провел Елену с Анной внутрь маленькой часовни. Это действительно была крошечная часовенка с тремя окнами, смотрящими во двор форта. Вся часовня внутри была просто одна комната, с маленьким притвором у входа. В часовне не было алтаря, только по стенам висело несколько икон, да впереди, прямо перед глазами молящихся, висел на стене большой образ Спасителя, старинного письма. Ротчев поставил свечу прямо перед образом и Елена, с каким-то молитвенным экстазом, посмотрела в удивительные глаза Его, с теплотой смотревшего в ее душу, сквозь полумрак часовни. Казалось, Он хотел обнадежить ее и придать ей силы в этом, новом для нее, месте.

Икона, видно, была очень древнего письма, вероятно написанная одним из тех безвестных, древних иконописцев-монахов, которых было много в русских монастырях-убежищах и имена которых были утеряны в сумерках ушедших столетий. Письмо было изумительной работы, очевидно труд большого и талантливого художника самоучки, самородка-иконописца. Ни годы, ни, может быть, века, ни силы природы, ничто не изменило выражения доброты и теплоты, излучавшихся из глаз Спасителя, необычайно ярких глаз на потемневшем от времени Лице. Эти глаза, с любовью, казалось, смотрели на три коленопреклоненных фигуры, молчаливо молившихся у Его ног. Затем Ротчев поднялся, достал со столика молитвенник и прочел вслух несколько благодарственных молитв, которые, как он думал, были подходящими для момента; молитвы благодарения о благополучном окончании путешествия Елены и Анны.

В маленьком селении Росс не было своего священника. В распоряжении главного управляющего Российско-Американской компании в Ново-Архангельске было только несколько священников и он не мог уделить ни одного из них для такого маленького и удаленного селения, как Форт Росс. Обыкновенно один священник назначался на целый район с несколькими селениями и несколькими церквами. Он регулярно совершал объезд своих приходов и по своим обязанностям, был скорее благочинным или викарным архиереем, чем простым священником. Эти священники были разбросаны по Аляске и Алеутским островам от Ситки до Кодьяка и Уналашки и даже дальше — территория раскинувшаяся на полторы тысячи километров в длину, что в то время, при тех способах передвижения, было огромной территорией.