Сага о Мрачных Водах. Аллеи Скверны

— Что это со мной?

Скальд вспомнил, как уже пытался опустить руки в воду — результат увенчался адской болью. А потому в этот он не стал повторять прошлых ошибок.

Но руки болели.

Каждая ранка остро и нагло стреляла и ныла, напоминая о себе.

Малейшее движение пальцами раздражало трещины, и это вызывало неприятную боль, от которой Скальд страдал долгие семь лет.

Мысли подсказывали ему, что происходит с его руками. Но Скальд совершенно отказывался принимать их. Его всякий раз мучил главный вопрос: «Как это возможно?».

«Как возможно, что Нат выжил?».

«Как возможно, что Мелисента открыла Проход сама?».

«Как возможно, что Нат оказался у нее в руках?».

«Как возможно, что гроб Ната оказался пуст?».

«Как возможно, что в моих руках…».

— Нет! Это неправда!

Скальд потряс руками, сбрасывая в воду черные капли, сочившиеся из ран. Каждое подобное «сбрызгивание» приносило адские муки.

— Когда же это закончится? Что со мной не так? Почему это происходит со мной?

А потом на глаза Скальду попалось дерево — тонкое, стройное, голое дерево, лишенное листвы и пышных ветвей. Белое светящееся дерево росло прямо из водной глади, окруженное цветами ликорис.

«Его тут не было. Я точно помню».

Дерево появилось внезапно. Скальда одолевало любопытство, и он двинулся в сторону дерева.

От каждого шага по воде расплывались кольца.

«Ответы. Мне нужны ответы. Где их искать?».

— Мелисенте все известно, но как добиться от нее… правды?

Он не переставал поглядывать на почерневшие руки. Тьма шла по коже от кончиков пальцев и до самых локтей, а потом обрывалась, но все еще тянулась выше тонкими струйками, пока те не принимали цвет здоровой кожи. Вены под кожей налились черной краской. Они стали заметны отчетливее. А места вокруг трещин покрывались сухой почерневшей коркой.

Скальд подошел к дереву и замер у светящегося ствола.

— Что это такое?

Не дожидаясь ответа, Скальд протянул правую руку к дереву.

И кончики пальцев замерли в дюйме от коры, когда Скальд услышал за спиной знакомый голос:

— Ты и так обо всем догадался, Скальд.

Сознание… растворялось.

Услышав этот голос, вернувшийся из далекого жуткого прошлого, Скальд застыл.

Он сомневался в здоровье собственного рассудка.

Что-то ему подсказывало, что он не может слышать этот голос… нигде и никогда.

— У тебя имеются все детали мозаики. Так собери их и увидеть картинку целиком. Чего же ты боишься? Правды?

Голос не исчезал, и Скальду становилось не по себе от каждого слова, от каждого звука.

Борясь со страхом увидеть того, кого он ожидает увидеть, Скальд все же обернулся.

И страх его не подвел. Ожидания оправдались.

— Тебе никогда не вернуть сына, если и дальше продолжил бежать от истины.

Белая кожа. Алые губы. Прямые черные волосы по плечи. Бежевое пальто с двумя рядами темно-синих пуговиц. Красные кожаные перчатки — вторая кожа. Черные сапоги на каблуках. Браслет из вороньих костей с маленьким черепом птицы.

Повязка на глазах.

— Я убил тебя…

Она улыбнулась.

— Как ты можешь быть тут?

Присцилла Пирс сделала легкий шаг навстречу Скальду.

— Ты прав, Скальд. Ты убил меня, но это не значит, что мне здесь не место.

«Место?».

— Что это за место? Куда меня занесло?

— Так ли это важно?

— Важно. Если я хочу вернуться назад, я должен знать, где нахожусь.

— Прости, Скальд, но в твоих словах я не вижу ни капли логики.

«Что-то тут не так…».

Скальд вспомнил свой бой с Присциллой Пирс. Ведьма обратилась в жуткую птицу и кидалась в него огнем. И Скальд отрубил ей голову мечом-семиотиком. Она была мертва. Он точно уверен в этом.

— Почему ты здесь?

Она делает еще шаг вперед. Ее губы не двигаются, а отвечает другой голос:

— Потому что ты хочешь этого.

На этот раз Скальд оглядывается без промедления.

Светящееся дерево исчезло, а вместо него стоял Алойш. Мальчик, сотканный из белой жидкой субстанции. Босые ноги. Плащ и капюшон. Капюшон скинут за шею. Голова открыта. И лицо Алойша — белые губы и чернильные слезы, вытекающие из той части лица, где должны быть глаза.

— Не хочу, — машинально ответил Скальд, — я же убил вас обоих! Почему вы пришли ко мне сейчас?

— Потому что ты хочешь узнать правду, — ответила Присцилла Пирс.

Скальд обернулся — она стоит прямо перед ним и дышит в лицо.

— Вы же оба… мертвы…

— Какое это имеет значение теперь? — Алойш вышел из-за спины Присциллы.

— Для тебя, Скальд, наши мертвые оболочки смысла не имеют. А вот мысли твои… в голове… они всегда будут иметь очень большое значение.

Скальд начал пятиться назад, прочь от мертвых Призраков.

— Нет, — он потряс головой, — вы не можете находиться в моих мыслях… это какой-то… бред…

— Ты никогда не забудешь тех, у кого отнял жизнь, — ответил Алойш.

— Зачем мне помнить вас? Вы — зло.

— И что с того? — Присцилла выгнула бровь. — Какое это имеет значение для тебя, Скальд?

— Разве ты… борешься со злом? Не смеши! — воскликнул Алойш.

Скальд пятился все дальше, отходя от Присциллы и Алойша, но они не удалялись от него. Не имело значения как много шагов делал Скальд: расстояние, отделявшее его от Призраков, оставалось неизменным.

В какой-то момент Скальд с ужасом осознал всю тщетность своих попыток убежать от Присциллы и Алойша.