Сага о шпионской любви

— Так вот слушай и мотай на ус! Позвонить «соседям» мы всегда успеем. Позвони мы им сейчас, явятся они, белоперчаточники, заберут диктофон и турчанку, потом окажется, что она в нашей с тобой зоне ответственности шпионажем занималась. И что? «Соседи» ордена себе навешают, а о нас и не вспомнят! Они же на нашем горбу в рай въедут! Кто провел задержание? Мы! Кто доказательную базу о проведении подрывных акций против России собрал? Мы! Ты сейчас пытаешься остричь барана, пока у него еще не выросла шерсть… Вот соберем все доказательства противоправных действий иностранного дипломата, тогда и позвоним «соседям»! Потому что, когда встанет вопрос о наградах или о денежных премиях, «соседи» обязаны будут о нас вспомнить и… поделиться! Усек, салага? А ты говоришь «мурцифаль»!

— Усек, товарищ полковник!

— Тогда скажи Глазунову, чтобы пригласил понятых — продавцов из магазина напротив!

Ширин показалось, что она совершенно перестала интересовать блюстителей дорожного порядка.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник невзрачный сержант.

— Товарищ полковник, задержана иномарка, в багажнике которой обнаружена крупная партия гашиша!

— Откуда машина? — настороженно спросил полковник.

— Машина московская, катаются на ней по доверенности кавказцы, похоже, чеченцы. Принадлежит иномарка сыну заместителя Генерального прокурора России по фамилии Птицын.

— Да-а, выдался вечерок — не соскучишься! Дипломаты, каперанги из Главных штабов, теперь вот — наркодельцы. Спидоносов нам только не хватает для полного комплекта! Давай сюда задержанных! Мадам, прошу меня извинить. Вам придется подождать в соседнем кабинете. Не возражаете?

«ШЕХЕРЕЗАДА» в ответ только пожала плечами и резко поднялась со стула.

Переступая порог кабинета, где находился ее возлюбленный, Ширин была уверена, что внутренне готова ко всяким неожиданностям. Однако то, что она увидела, потрясло ее.

Аристотель стоял в центре помещения, скрестив на груди запястья, схваченные наручниками, и… улыбался. И это несмотря на то, что с одного плеча свисал оторванный погон, рубаха до пояса была заляпана какими-то бурыми пятнами, похожими на кровь, нос припух, а под левым глазом красным фонарем сверкал свежий кровоподтек!

— О Аллах! Что они с тобой сделали?! — Ширин бросилась на шею Аристотелю. — Милый, они тебя били?!

— Знаешь, это не так просто сделать, я ведь могу и сдачи дать… А в остальном? Думаю, что все бы обошлось, если бы не твое заявление! Ты же, девочка, допустила непростительную ошибку! Ну кто тебя за язык тянул? «Я — турецкий дипломат, я пользуюсь дипломатическим иммунитетом». Ты спокойно могла сойти за грузинку. Русским ты владеешь даже лучше, чем многие из них, — Аристотель кивнул головой в сторону смежного кабинета, — а о внешности и говорить нечего. Ничего бы не случилось, никому бы и в голову не пришло рыться в твоей сумочке…

— Ари, откуда ты все знаешь?! — вскричала турчанка.

«КОНСТАНТИНОВ» молча указал на маленькую дверцу под самым потолком в стене, разделявшей их помещение с кабинетом Карпова.

— Это — вентиляционная шахта. Когда меня оставили одного, я поднялся на стул, открыл дверцу и прослушал весь разговор. Я знаю и о диктофоне, и о репортерах, и о гашише. Кстати, должен тебя предупредить, что если диктофон мы могли выкупить у этого милиционера, а о твоем появлении в этой зоне посольству ничего не было бы известно, так как я смог бы притормозить направление ноты через своих друзей из МИДа России, то на репортеров управы не найти, они сегодня недосягаемы — четвертая власть в стране. Завтра наши фото могут появиться в «Московском комсомольце», а вот это уже, действительно, пахнет скандалом!

Турчанка, не в силах более сдерживать себя, уткнулась лицом греку в плечо и разрыдалась.

— Успокойся, Ширин, все уже позади… Главное, что я из этого кабинета сумел позвонить своему другу дипломату. Он должен скоро сюда подъехать, чтобы уладить твои дела…

— Спасибо, милый, а как же ты? У тебя же из-за этих извергов из дорожной полиции будут неприятности по службе, разве нет?

— Если ты сделаешь то, о чем я тебя просил, то скоро мы со смехом будем вспоминать обо всем этом где-нибудь на Гавайских островах…

— Прости меня, Ари, что я сомневалась в твоей решимости уехать отсюда… О Аллах! Я обязательно достану тебе бланк паспорта. Лишь бы нота не попала к послу, иначе я ничего не смогу сделать для тебя!

— Для нас, милая, — вкрадчиво подсказал «КОНСТАНТИНОВ».

— Да, любимый, для нас! Скажи, — турчанка уже полностью контролировала свои эмоции, — а кто такие «соседи», о которых распространялся полковник?

— Так в милиции называют сотрудников КГБ…

Глава восьмая. Как один агент двух генералов озадачил

— Леонтий Алексеевич, поверьте, мне не хотелось вас расстраивать, да…

— Ладно уж, говори!

— Данные слухового контроля общения «КОНСТАНТИНОВА» и «ШЕХЕРЕЗАДЫ» на даче свидетельствуют, что агент постоянно стремится выйти из зоны прослушивания.

— То есть?