Сага о шпионской любви

— Подожди, еще не вечер, они появятся… Я тут полистал один свеженький буклетик, пока ты рассматривал в хозяйственном отделе сачки для бабочек… Хозяин заведения пригласил сюда трансвеститов из знаменитого на весь мир ансамбля «Альказар-шоу» — это настоящая передвижная кунсткамера под управлением некоего Эмиля Барановского.

— А это что такое? Девятое чудо мира?

— Ты, конечно, из исторических романов знаешь, — начал неторопливо грек, — что у одной из жен короля Генриха Восьмого было три груди. Хотя это — не единственный факт ее жизни, позволивший ей войти в мировую историю… Но речь сейчас не о ней — о таких же уродцах, которых один предприимчивый израильтянин, Эмиль Барановский, собрал по всему свету и гастролирует с ними по самым фешенебельным курортам и заведениям Европы. Сначала он намерен получить громогласную рекламу, а потом махнет со своим аттракционом за океан, в Штаты. Через две недели Барановский убывает в Англию, а пока…

— А этот Барановский, он что? Демонстрирует заспиртованных человеческих аномалов, что ли? Эка невидаль!

— Да нет же, Ганнибал, его экспонаты — не в колбах и пробирках, а во плоти и крови, за деньги выставляющие себя напоказ всем желающим… Впрочем, и нежелающим — тоже! Значит так, когда публика в ресторане основательно захмелеет, герр Зигмунд Лейзенбок, хозяин «Оазиса», предоставляет сцену уродцам из труппы Барановского…

Начинает он с демонстрации самой простой патологии: выводит в зал семь членов какого-то арабского то ли клана, то ли племени, у которых на обеих руках и ногах по шесть пальцев. Поясняет, что члены этого племени, чтобы сохранить свое отличие от других представителей рода человеческого, женятся только между собой. Самое интересное, что если в этом шестипалом семействе появляется новорожденный с пятью пальцами на руках и ногах, все! Муж требует развода.

— Почему?

— Он считает, что жена изменила ему с ненормальным! Но это — только начало. Вслед за арабами, Барановский, что называется, достает из рукава козырного туза — выталкивает на сцену короля уродцев. Думаю, этот Барановский, до того как перебраться в Израиль, проживал у нас в Союзе, в Одессе. Школа та — одесская! Во всяком случае, он отменный психолог: стартует на малых оборотах, потом включает полный газ, а затем шоу уже катится само по себе. Но денег эти монстры собирают с присутствующих в зале тьму-тьмущую!

— Что, прямо-таки с шапкой по столам ходят?

— Представь себе, да! Посуди сам, ну кто ж откажет существу, у которого единственным человеческим признаком является лишь его взгляд, преисполненный мольбы. Некоторые слабонервные клиенты не выдерживают зрелища и, разрыдавшись, либо падают в обморок, либо уходят. Но после того, как заплатят… А платят всегда! Деньги, которые они дают, что-то вроде отступного человеческому уродству. Да, так вот я начал о короле уродцев, — вновь ухватил нить мысли Аристотель, — он — индус, зовут его Коко. Он — гибрид, то есть его мать должна была родить двойню, но в итоге получился один Коко…

— Не понял? — Ганнибал в диком возбуждении безотчетно раскурил новую сигарету.

— Сейчас поясню… Голова у него одна, а вот некоторых органов явно в избытке, природа вынудила его позаимствовать их у своего брата-близнеца. У этого Коко, например, четыре ноги, четыре руки, два комплекта половых органов. На спине он таскает тельце своего безголового братца-близнеца, с которым его связывает только шея.

— Какой ужас! Неужели он в зале появляется обнаженным? — Ганнибал в шоке отвалился на спинку кресла.

— А для чего бы тогда нужно было затевать весь этот балаган?! — как бы между прочим спросил Аристотель. — Разумеется, на сцену он выходит в чем и с чем мама родила. Иначе он ничего не заработает, разве ты не понимаешь? Да и не только он — весь зверинец Барановского появляется на публике только нагишом!

— А женщины в этом зверинце есть? — заинтересованно спросил Ганнибал.

— А как же! Есть одна. Француженка по прозвищу «Женщина во фраке». К ее собственному тазу природа припаяла еще один, рудиментарный член с дополнительными ногами-яйцами. При ходьбе эта пара недоразвитых ножек болтается, как фалды фрака, отсюда и прозвище.

— Потрясающе! — Ганнибал раскурил новую сигарету.

— У нее в паху растут две рудиментарные груди, которые она дает потрогать всем желающим…

— Что, неужели находятся и такие?!

— Желающих хоть отбавляй. Я же сказал тебе, шоу начинается, когда публика, собравшаяся в зале ресторана, находится в крайней кондиции подпития…

— Ари, неужели никто из репортеров не пытался заснять этих уродцев на видеопленку во время выступлений? Ведь можно сделать такой сенсационный репортаж! Это ж — бомба!

— Опомнись, милый мой! Объявление сексуального содержания ты у лифта рассмотреть сумел, а вот более важные вещи — запреты на проведение любой фото— и видеосъемки не заметил! В «Оазисе» любая съемка категорически запрещена как таковая… Впрочем, ты меня отвлек, слушай дальше. Есть здесь еще один уникум, прямо-таки ископаемое чудовище, но его редко выпускают на люди…

— Почему?