Сага о Сверрире

Сверрир конунг по-прежнему стоял под горой. Уже истек тот срок, который назвал в своем письме Хрейдар, когда говорил, сколько времени они еще смогут там продержаться. Положение на горе стало таким тяжелым, что только и можно было добыть себе еду, как нарубив снаряжение из моржовой кожи, другого угощения к рождеству у них не ожидалось, да и того-то не было вдосталь. Как-то ночью к исходу рождества Халльвард Крутой, а с ним еще один человек бежали с горы и явились к Сверриру конунгу, и тот дал им пощаду. На другой день об этом узнали дружинники Сверрира конунга, и большинству из них не понравилось, что посошников принимают с миром. Посошники также проведали, что конунг даровал Халльварду пощаду, и тогда многие стали надеяться на пощаду, кто прежде и не помышлял о подобном. Многие бежали с горы к конунгу, и все получили пощаду. Тут конунг убедился в том, что посошникам не на что больше рассчитывать там на горе и припасы их подошли к концу. Наконец, и Хрейдар велел передать конунгу, что он собирается на следующий день сойти с горы, потому что, мол, лучше претерпеть смерть от оружия, чем от голода, но охотно принял бы пощаду, если это только возможно. А еще он просил даровать пощаду всем своим товарищам. Тогда Сверрир конунг велел трубить и созывать все войско на домашний тинг. Он сказал:

– Я хочу посоветоваться с вами, как нам поступить с Хрейдаром и его людьми, если они окажутся в нашей власти, а ежели так случится, то все наши люди, уж верно, обрадуются, что эта осада наконец окончилась, а всего больше должны будут радоваться те, кто громче всех выражал свое недовольство осенью и собирался тогда в обратный путь. Решайте теперь, давать ли нам кому-нибудь из них пощаду или нет.

Многие говорили на это:

– Тут на горе собрались те, кто причинил нам и нашим товарищам всего больше зла, и вряд ли кому покажется правильным после того, как мы здесь голодали всю зиму по их милости и терпели многие тяготы, вдруг ни с того ни с сего дать пощаду убийце своего отца или брата и усадить его на скамью рядом с собою.

Тогда Сверрир конунг сказал:

– Послушайте-ка, люди добрые, кто из вас возгордился настолько, что не может и помыслить о том, чтобы равнять себя со мною? И подумайте хорошенько, чтобы потом никого не винить, коли вы последуете моему примеру. Здесь, в Тунсберге, посошники убили Хиди, моего брата, а в Осло – Филиппуса ярла, моего родича, и многих других. А нынешней зимою вы, верно, слыхали, как они называли Сверрира сукой и кобылой и всякими другими поносными именами. Однако же теперь я прощаю им бога ради и жду у бога в ответ прощения за все, что я совершил наперекор ему. А ведь у каждого из вас, как и у меня, есть душа, и об этом не следует забывать, да и едва ли кто-нибудь станет называть вас за это трусами.

Все согласились, что решать это дело следует конунгу, и тинг на том окончился.

После этого конунг велел передать Хрейдару, что им будет дарована пощада, и на следующее утро чуть свет Хрейдар спустился со своими людьми с горы. Сверрир конунг приказал, чтобы их подвели к нему, и тогда они все поклялись ему в верности. Потом конунг велел распределить их по отрядам, а Хрейдара взял в свой отряд. Он просил своих людей позаботиться о том, чтобы их накормили, и это было исполнено. Их же самих он просил поначалу с осторожностью принимать и еду, и питье, но многие не знали в этом меры. Они были настолько близки к смерти, что не только не окрепли, а заболели, и многие из них умерли, а те, кто остался жив, проводили долгое время в мучениях. Хрейдар долго болел, и Сверрир конунг немало пекся о его исцелении.

Сверрир конунг в течение двадцати недель осаждал Тунсберг,[324] а когда гора была взята, собрался в путь и велел спустить свой корабль на воду.

180. О болезни Сверрира конунга

Сверрир конунг заболел в Тунсберге, но поначалу его болезнь не была тяжелой. Конунг отправился в дорогу сразу же, как собрался, и путь его лежал на север в Бьёргюн. Он прибыл туда в великий пост или незадолго до того.[325] На корабле он большую часть дня лежал на корме на своем месте. Там лежал и Хрейдар, ему устроили постель на сундуке рядом со скамьей конунга, и конунг велел, чтобы за Хрейдаром ухаживали так же, как и за ним самим, и часто с Хрейдаром беседовал. Тот был человек умный и сведущий. По прибытии в Бьёргюн Сверрир конунг поднялся в крепость, где для него были приготовлены покои.

Утром во вторник на второй неделе поста[326] Сверрира конунга прошиб пот, и ему полегчало. Тогда его посетило множество народу, а обычно при нем оставались лишь немногие. А когда большинство из них ушло, конунг обратился к Пэтру Черному и сказал, что хочет поведать ему свой сон.