Сага о Торане

…Вечером они подъехали к их затерянному в лесу дому. Они не могли видеть разбитого окна, потому как находилось оно с другой стороны, но все равно что-то тревожное витало над домом, как черный ворон вьется над полем брани. Торан чувствовал, что впереди их ждет нечто страшное, и ладонь его легла на рукоять меча, а глаза пристально следили за всем вокруг и ни одно движение не прошло бы мимо них. Однако ничто не нарушало вечернего спокойствия, и оно казалось каким-то зловещим.

С побледневшим лицом толкнула Гресса дверь, но та оказалась закрытой. Постучала, но не услышала ответа.

– Ее, наверное, нет дома, – предположил Торан.

– Ты сможешь выбить дверь? – вопросом ему ответила девушка, и брови Торана поползли вверх, однако он ничего не сказал, достал кинжал и, просунув его в щель между дверью и стеной, приподнял защелку.

Медленно открылась дверь, словно не хотела пускать людей внутрь. Гресса сделала первый шаг, но Торан удержал ее и пошел первым. Во второй комнате он сначала увидел разбитое окно, а потом лежащую на полу женщину. Горло ее превратилось в сплошное месиво застывшей крови, а невидящие остекленевшие глаза уперлись в потолок комнаты, по которой витал запах смерти. Торан услышал, как вскрикнула за спиной Гресса и бросилась к матери, он перехватил ее, и она билась и рыдала у него на груди. Торан не отпускал ее, а в глазах его разгорался огонь гнева. Ее мать убил волк, и если он еще жив, то продлится это недолго, до их новой встречи. А если послал волка Тхар, то и ему больше не видеть солнца.

Торан не заметил, как девушка успокоилась. Когда она заговорила, то он не узнал ее голоса и ее саму. На бледном лице Грессы не то от слез, не то от переполнявших ее гнева и ненависти блестели серые жесткие глаза.

– Мы должны побывать в поселке, а потом похоронить… – она запнулась и выбежала из дома, Торан угрюмо последовал за ней.

…Поселок казался безжизненным, как покинутые сотни лет назад города в пустыне. Торан не увидел ни одного человека, лишь одинокая собака скрылась за углом каменного дома.

Красным диском солнце садилось за морем, кровавая дорожка бежала по воде и упиралась в песчаный берег. Красноватое небо висело над безжизненным поселком и отражалось в стеклах его окон.

– Здесь всегда так пустынно? – спросил Торан, оглядываясь вокруг.

– Нет, только сегодня.

Торан ехал за девушкой, не снимая руки с меча. Они подъехали к добротному каменному дому и спешились.

– Это дом Тхара, – сказала Гресса. – Дай мне кинжал.

Торан немного поколебался, но вытащил кинжал с широким лезвием, в стали которого отразилось красноватое небо, и подал его девушке.

Торан хотел постучать, но заметил, что дверь открыта.

– Эй, кто-нибудь тут есть?

Только тишина была ему ответом. Он вытащил меч и, пройдя темный узкий коридор, оказался в большой комнате с погасшим очагом. Пепел был уже холодным.

– Они покинули дом, – сказала Гресса.

– Надо осмотреть соседний, – предложил Торан, еще ничего не понимавший и не представлявший, что здесь могло произойти.

Дверь соседнего дома тоже была открыта и, взявшись за ее ручку, Торан почувствовал на ней что-то липкое и влажное.

То была кровь.

Мышцы его напряглись, меч чуть поднялся, чтобы отразить или нанести удар.

Этот коридор был светел, потому что в нем имелось большое окно, и лучи заходящего солнца освещали залитые кровью стены, пол и даже потолок. У Торана похолодело в груди, но он заставил себя заглянуть в комнату. Все там было перевернуто и разбито, и обильно орашено кровью. Здесь дрались не на жизнь, а на смерть, и смерть собрала тут большую жатву.

Торан подтолкнул побледневшую, но державшую себя в руках Грессу к выходу, и они прошли в следующий дом. Там тоже царила смерть. Зато в последующем все было в порядке: ни одна вещь не сдвинута с места, ни одна капля крови не пролита на пол.

– Такое впечатление, что соседи поубивали своих соседей, – заметил Торан, когда они вышли на улицу. – Уже темнеет, нам лучше не оставаться здесь… Тем более у нас есть дело.

Они покинули мертвое селенье, и даже солнце спещшило скатиться за море, чтобы не смотреть в окна мертвых пустых домов.

5. Демоны, пришедшие в ночи

Накрытое белой материей тело колдуньи Аманы лежало на помосте из толстых поленьев на небольшой поляне у ее дома. Ветер притих и лишь изредка скорбно шелестел в листве деревьев.

Гресса, с горящим факелом в руке, стояла возле матери, и пляшущие блики оранжевого света освещали ее суровое лицо. В тени, неподвижно, словно застывшая гигинтская статуя, стоял Торан.

Гресса опустила факел, и сухие поленья мгновенно вспыхнули. Она обошла вокруг помоста и рука ее еле заметно подрагивала. Погребальный огонь разгорался, языки пламени поднимались к звездному небу, будто хотели растопить ледяной блеск звезд. Вскоре тело колдуньи навсегда скрылось в бушующем пламени.

Гресса долго сидела у костра и вернулась в дом, лишь когда погас последний уголек. Все это время Торан терпеливо ждал ее, и, закрыв дверь, они легли спать: Гресса в своей комнате, а Торан – в коридоре, поближе к двери.