Сагертская Военная Академия

От последней фразы меня прошибло животным ужасом. Я представила, как мы с Нольвен покупаем для друга кровь, а ему нужно все больше и больше и вот однажды нам приходится выйти на дело и… И только через полминуты я поняла, что Лилей имеет ввиду кровь Идрис Лавант. Выдохнув, я потерла кончик носа и, взяв руки и горшок с Синим и самого Лилея, встала. Устроив друзей на подоконнике, я поставила между двух горшков кувшин с водой.

— Вы с нами или остаетесь? — ко мне подошла Нольвен.

Лилей стрекотнул и запустил корешки в горшок Синего. Пошебуршил землю и тут же запустил другой корешок в кувшин, осушив его в один миг.

— Ну не при нас же, — фыркнула моя лисонька. — Мне кажется, воды им нужно больше оставить.

— Ага, — кивнула я. — И что-то мне подсказывает, что надо везти горшок побольше. Семейного размера, так сказать.

— Интересно, после всего это… Черенкования, у нас будут крестники? Хаос, представь, что нам нужно будет пристроить юных дарований в нежные руки. Или построить оранжерею.

Поперхнувшись смешком, я отошла к шкафу и принялась изучать полки. Что может заменить второй кувшин?

— Я из ванной принесу, — негромко сказала Нольвен и вышла из комнаты.

И через минуту вернулась с тазиком, полным воды. Поставила его на пол, поближе к подоконнику и, взяв опустевший кувшин, вновь вышла, чтобы вернуться и поставить наполненную посуду обратно.

— Может, мне остаться? — засомневалась лисонька.

— Кувшин с водой, таз с водой, — нахмурилась я. — И общая продуманность и хитрость Лилея — не засохнут. Да и не будет нас всего ничего. Сегодня уходим, завтра вечером возвращаемся.

— И то верно. Но что-то не спокойно мне, не спокойно.

Я посмотрела на Лилея, который оплел собой весь горшок и теперь нежно посвистывал, и пожала плечами:

— Я думаю, что все будет хорошо. Главное, чтобы никто не покидал комнату. Но ребятам явно не до прогулок.

Бросив последний взгляд на подоконник, я вышла из комнаты. Через пару мгновений за мной последовала и Нольвен. Правда, подруга чуть подзадержалась и, догнав меня, объяснила:

— Зачаровала дверь. Мы узнаем, если ее откроют.

— Может, иногда лучше не знать? — спросила я.

— Ну не возвращаться же теперь, — фыркнула Нольвен.

По лестнице мы спускались вприпрыжку — мне хотелось поскорее встретиться с Дрегартом, а моя лисонька спешила домой к дяде, чтобы поговорить с мамой.

— Я когда освобожусь, — сказала моя лисонька перед тем, как выйти из общежития, — пойду по лавкам. Мне хоть и интересно знакомство Меры и нашего капитана, но, думаю, будет правильно дать вам немного времени. Просто ради спокойствия Дрегарта, ему еще турнир выигрывать.

— Знаешь, — задумчиво ответила я, — не думаю, что будет нечто фееричное. Мера никогда никого не эпатировала специально. Она просто… Просто вот такая, а это не удивит Гарта.

Нольвен пожала плечами и толкнула дверь. Там нас уже поджидал капитан.

— Приоделся, — страшным шепотом выдохнула Нольвен. — А ничего так.

— Черному цвету все равно не изменил, — фыркнула я в ответ и подошла к Дрегарту, — долго ждал?

— Не особенно. Что с вашим окном?

Я подняла взгляд наверх, посмотрела на матово-черное стекло и пожала плечами:

— Лилей развлекается.

Бросив прощальный взгляд на общежитие, мы пошли к воротам. Вообще, путь от военки до дома довольно долог. А мы еще хотели заскочить за шоколадными конфетами с начинкой из вяленой вишни и… И я вот как-то не ожидала, что все это будет так быстро! Мы ведь только-то попрощались с лисонькой, отправившейся к дяде. А уже и конфеты куплены и калитка приветливо искрит в ответ на мою магию.

— Серьезная охранка, — нахмурился Дрегарт. — Есть причина, или это просто образ жизни?

Я подумала о планах Меры обыскать несколько особняков, потом вспомнила короткие обмолвки и оговорки, и решительно произнесла:

— Пятьдесят на пятьдесят.

Гарт кивнул и, дождавшись пока я открою для нас проход, коротко сказал:

— Спасибо, что продолжаешь избегать лжи.

Я только кивнула. Вообще, последнее время это стало сложнее. Нет, у меня не появилось пристрастия к вранью. Просто, когда знаешь, что твои слова могут причинить боль дорогому человеку, начинаешь осторожнее их выбирать. И, как назло, тут же появляется желание прихвастнуть или слегка преувеличить что-нибудь! Ведь «Если я сейчас не поем, то умру» тоже ложь. Эх.

Садовая дорожка привела нас к террасе и Мере, которая сидела на перилах. Одна нога болтается, одна поставлена на гладкое полированное дерево. Спиной же квэнни Конлет опиралась на деревянную балку.

— Вот и молодец, — хмыкнула Мера, выпустив клуб дыма, — боевой маг есть, можешь теперь дорогие серьги носить. Добро пожаловать, Дрегарт Катуаллон.

— Ты опять все знаешь? — нахмурилась я. — Позволь представить, моя бабушка — Меровиг Конлет.

— Очень приятно, — капитан склонился в поклоне.

— Надеюсь, вы побывали в модной кондитерской ради вишни в шоколаде, — проворчала бабушка и спрыгнула на подмерзшую землю.

Я осторожно посмотрела на себя, потом на Дрегарта и после перевела взгляд на Меру:

— Как ты это поняла? Мы пропахли ванилью? Или ты видишь коробку конфет? Так я ее за спиной держу.