Сайберия. Том 2

Фонарей на территории вокруг ангара — раз-два и обчёлся. Безлюдно, тихо, только где-то поскрипывает на ветру какая-то ржавая железяка. Обстановка, мягко говоря, неуютная. Кто-то бы даже счёл её зловещей. Но всё-таки хищники воспринимают ночь и тьму совершенно иначе. А сейчас, под Аспектом Зверя, я чувствовал себя именно волком, в своей стихии. Поэтому шагал уверенно, по-хозяйски.

Кого мне здесь бояться-то? Скорее всего, сейчас я и есть самый страшный зверь в этих кирпичных джунглях.

Дымов говорил, что арену из этого ангара будут переносить, вчерашние «ярмарочные» бои были последними. Но импровизированный тренажёрный зал для бойцов пока побудет здесь. Я не был уверен, что застану кого-нибудь — все-таки уже девять часов вечера. Но, с другой стороны, для многих местных в это время жизнь только начинается — освобождаются после рабочей смены, идут вон по кабакам или развлекаться другими способами. В общем, попытаться стоит.

То, что здесь вчера собиралась целая толпа, было заметно. Во дворе рядом с главными воротами валялись целые кучи мусора, под подошвами сапог хрустели бутылочные осколки, в ноздри настойчиво лезли не самые приятные запахи. Створки ворот были прикрыты, но не до конца — как раз оставалась щель, через которую можно было протиснуться.

В ангаре меня встретил всё тот же тяжелый влажный запах старой скотобойни, который я подметил ещё в прошлый раз. Только сейчас, поскольку ворота были закрыты, вонь эта успела настояться, и я невольно поморщился от отвращения.

Зато сразу расслышал знакомые звуки из подсобки. Глухие удары по набитым песком мешкам, гул голосов, звоны цепей, лязг чего-то металлического.

Занятия были в полном разгаре. В тесноватый зал набилось человек двадцать. Двое работали в спарринге, ещё несколько человек мутузили боксерские мешки или тягали гири. Но чуть ли не половина сгрудились в углу, рядом со стопкой матов, увлечённо наблюдая за каким-то соревнованием. Я даже не сразу понял, что там происходит — пришлось подойти поближе.

— Да не торопись! Силы только зря теряешь…

— Да, тут нахрапом не получится…

— На излом, на излом бери! Переворачивай и в другую сторону гни. Так быстрее переломится.

— Ага! Сам попробуй! Думаешь, так легко?

— Да побольше намотай на концы! А то пальцы режет…

— Уф, да мне какую-то твёрдую подсунули! Не гнётся ни шиша!

Двое крепких жилистых парней, сидя прямо на полу, пыхтели, сгибая короткие железные пруты, обмотанные по краям тряпьём. Похоже, цель была именно переломить их, но для этого их нужно было согнуть и разогнуть много раз. Судя по лежавшей между соревнующимися кучке монет, борьба велась не просто на интерес, но и на деньги.

Дымов сидел тут же, на поставленном на попа деревянном ящике и, дымя цигаркой, снисходительно наблюдал за кряхтящими от натуги учениками.

— О, Богдан! — увидев меня, Дымов поднялся и подкрутил ус. — Не ожидал увидеть тебя так скоро. Мне показалось, что тебя вчера изрядно помяли.

Несколько бойцов заинтересованно оглянулись на его слова. Кажется, обо мне уже пошёл слушок. А может, многие были вчера на боях в качестве зрителей.

— Ну, кому-то и поболее моего досталось. Что-то вон вашего здоровяка не видно.

— Жбана-то? Да, странно. Должен был явиться сегодня.

— Да я его в «Шестерёнках» видал по дороге сюда, — подсказал парень рядом, слышавший наш разговор. — Вряд ли уже придёт. Налакаться решил вместо тренировки.

— И как, успешно? — недовольно скривившись, спросил тренер.

— Ну, я его только мельком видел. Но он уже того… лыка не вязал.

Дымов выругался сквозь зубы и затушил окурок о стену. Я же про себя отметил этот момент. Шестерёнки… Похоже на название местного кабака.

— Кстати, здорово, Богдан! — парень, рассказавший про Жбана, протянул мне пятерню для рукопожатия.

Я узнал в нём одного из вчерашних своих попутчиков — того самого, с бланшем под глазом.

— Василий, кажется?

— Ага, — парень, коротко и крепко тряхнув мою ладонь, улыбнулся, продемонстрировав заметную щербинку между зубами. — Лихо ты, конечно, ты вчера там, на Царе горы…

— Лихо-то лихо… — проворчал Дымов. — Да местами с перегибом. Это всё-таки ярмарка. Калечить людей не стоило. Тем более из толпы.

— Вы это своему Жбану скажите, — возразил я. — Он-то тоже не особо сдерживался.

— Скажу, скажу, — кивнул тренер. — С ним вообще разговор отдельный будет…

Его заглушил дружный хор восторженных возгласов. Один из учеников переломил-таки железный прут и теперь скакал, потрясая обломками, будто по меньшей мере чемпионский титул выиграл.

— Есть! Есть! Получилось! Первый раз получилось!

Соперник его, попыхтев ещё немного, с досадой отбросил погнутую железяку и сдался. Победитель же подбежал к нам, хвастаясь.

— Ну как, Виктор Евгеньич, хорош я, а? Ещё немного — и с вами могу потягаться.

— Ага, конечно, — с явным сарказмом ответил тренер, но одобрительно потрепал парня по бритой голове.

— А покажите тоже чего-нибудь, Виктор Евгеньич! — попросил тот. — Давненько не показывали.