Сайонара

Наоко положила палочки на стол. Несмотря на то, что весь вечер она пребывала в хорошем настроении, сейчас племянница гневно посмотрела на тетю.

– Тетушка, – выпалила она, – мы с Томоко уже запланировали, чем займемся в это время. Разве я не говорила вам?

Затем Наоко повернулась ко мне, и ее голос заметно потеплел:

– Господин Сато, я приложу все усилия, чтобы помочь вам найти недорогой тур в Китай.

Я поблагодарил Наоко, а госпожа Танака начала собирать пустые тарелки, негодующе кудахча над недоеденным бифштексом господина Танаки. Хозяйка отвергла наши предложения помочь ей с мытьем посуды и, заметно огорченная упреком Наоко, удалилась на кухню.

Господин Танака встал из-за стола и уселся в кресло-качалку; вскоре гостиную огласил заливистый храп. Мы с Наоко еще посидели за столом, безуспешно пытаясь найти общую тему для разговора. Я никогда не слышал о тех претендующих на особую художественность фильмах, которые она смотрела, и находил ее затею путешествия через бирманские джунгли попросту неумной. Глаза Наоко слегка остекленели, когда я рассказывал ей о своих планах на следующей неделе выложить новой плиткой ванную комнату – а мне-то казалось, что эта тема должна привлечь внимание дизайнера по интерьерам. Так мы и сидели до девяти часов, пока я не решил, что мы уже достаточно утомили друг друга.

Придя домой, я почистил зубы и переоделся в пижаму. Затем сел за кухонный стол и принялся обрабатывать ногти, слушая радиопрограмму об искусстве Возрождения. Удивительно, но вечер, проведенный в компании с другими людьми, только усилил мою тоску, вместо того чтобы облегчить ее. Лучше бы я провел его в одиночестве! Сквозь шум радио я слышал, как госпожа Танака прощается с племянницей. Стук двери, шум двигателя, и вот все стихло. Я аккуратно сложил обрезки ногтей в ладонь и выбросил в мусорное ведро. Возможно, теперь госпожа Танака откажется от своих романтических замыслов. Что ж, будем надеяться.

II

Я планировал взять отгул, чтобы посетить доктора и проконсультироваться по поводу странной хвори, напавшей на меня в ночь на субботу, однако, прибыв на работу в понедельник, обнаружил, что планам моим не суждено осуществиться. Господин Такахара, заместитель главы департамента, отбыл в деловую поездку на Гавайи, а госпожа Каванон и ушла в декретный отпуск (и то сказать, давно пора – хотя нам будет недоставать ее секретарских услуг, я находил, что вид ее огромного живота никак не вяжется с атмосферой офиса).

Если я отлучусь на пару часов, у руля придется встать практиканту Таро. Подобной катастрофы я никак не мог допустить и потому остался за рабочим столом. Даже в туалет и к питьевому фонтанчику я отлучался бегом.

Возможно, мне и не обязательно идти к доктору. Ты обрадуешься, узнав, что следующие ночи я спал как убитый. Всю неделю возвращался домой за полночь и валился в постель, будто подкошенный, чтобы проснуться в шесть утра от звука будильника и приступить к радиогимнастике.

Сегодня утром я вышел из дома вовремя. Небо, чуть тронутое по краям легкими облачками, сияло приглушенной голубизной. Через два дома от нашего сакура в саду господина Уэ покрылась цветами. В воздухе чувствовалась весна, спешившая в наш тихий пригород, я с облегчением заметил, что рядом с почтовым ящиком, словно часовой, маячит госпожа Танака в застегнутом на все пуговицы стеганом халате. В понедельник и вторник она не выходила, я даже заволновался, что старушка приняла слишком близко к сердцу крушение своих романтических замыслов в отношении меня и Наоко.

Госпожа Танака размахивала коробочкой.

– Вот, рисовые пирожные, господин Сато, – сказала она, – только вчера испекла. Чудесная погодка, не правда ли? Надо будет вывести господина Танаку на прогулку по берегу пруда с карпами.

– Благодарю вас, госпожа Танака. – Я взял коробочку. – Обязательно попробую за ленчем.

– Вот и славно, питаться вовремя – очень важно, особенно раз вы приходите так поздно. Вчера, например, вы вернулись в пять минут первого!

– В последнее время в офисе много работы.

Госпожа Танака неодобрительно хмыкнула и покачала головой.

– Значит, вы должны сказать своим начальникам, что им следует нанять больше людей.

Я послушно кивнул. Госпожа Танака совершенно разбирается в офисном администрировании, поэтом) лучше было не спорить.

– Кстати, еще раз спасибо за воскресный обед, – сказал я. – Так вкусно я давно уже не ел!

– Надеюсь только, что плохие манеры моей племянницы не испортили вам аппетит, – заметила госпожа Танака.

В голосе старушки слышалась горечь.

– Плохие манеры? – переспросил я. – Что вы, Наоко-чен – очаровательная и очень… современная молодая женщина!

Госпожа Танака возвела очи к небесам и вздохнула.

– Да уж, современная, это точно. Но очаровательная и молодая? Ей уже исполнилось тридцать пять! И никакого намека на приятеля! Надеюсь, что хотя бы биологические часы сумеют победить ее упрямство. Ах, ее бедная мать…

– Да-да, разумеется, – перебил я, не желая выслушивать столь интимные подробности. – Я должен идти, госпожа Танака, поезд в 7.45 ждать не будет. Спасибо за пирожные.

Я открыл калитку.