Сахар со стеклом

На этом утомительная беседа, наконец, закончилась, и рыжая метнулась в сторону девчоночьего душа. Едва она скрылась, из воды вынырнула Фомина. Когда она сняла очки, то посмотрела так, будто увидела монстра из-под своей кровати. Поднялась на ноги, распахнула глаза. Взгляд подёрнулся привычной уже тревогой, и девушка сделала назад несколько шагов. Не думает же она, что я кинусь топить её? Хотя в некоторые моменты руки чешутся приструнить эту выскочку. Но сейчас некогда. Демьян, как и клуб, ждать долго не могут. Но я вдруг завис, глядя, как капли воды сползают по её шее. Вроде бы вся такая худенькая, прозрачная, но на груди форменный школьный купальник натянут прилично, в отличие от той же почти плоской Ирландо.

Девчонка захлопала глазами, выискивая подружку. Спросила о ней таким голосом, будто я съел её вместе с патлами, или утопил, а хладный труп спрятал в раздевалке.

Я почувствовал, как в кармане отозвался вибрирующим сообщением телефон. Чёрт! Демьян уже зубы стёр от нетерпения, наверное.

Сообщил сестрёнке, что хотел, предупредил, чтобы домой сразу ехала — не хочу потом расспросов от отца, почему дочурку его пассии я с почестями и комфортом не привёз обратно. Вообще, эта игра в личного водителя меня уже задолбала.

Однако девчонка вдруг взбрыкнула, границы свои, видите ли защитить попыталась. Ладно, зачтено, сестричка, ты и вправду попыталась. Только почему-то попятилась. И в глазах привычный страх колыхнулся.

И почему меня от одного только её взгляда бросает в лютую злость? Наталья — не первая шлюха отца, но на ней он женился, а потом она и этого бездомыша притащила. А это уже слишком. Потому что это настоящее предательство мамы, хотя он мне обещал. Обещал же! И эта овца с невинным взглядом своих почти прозрачных глаз только напоминает мне о его предательстве!

В клуб! Снять это дерьмо с души, это напряжение.

— Лекс, — буркнул Демьян, когда я приземлился на пассажирское сиденье, — ты там домашнее задание в библиотеке делал что ли. Капец, я уже три сигареты скурил.

Демьян чиркнул молнией кожаной куртки, застёгиваясь до самого подбородка. Он даже зимой, в лютые морозы, ничего теплее не надевает. Хотя, зачем — всё равно на колёсах почти всегда.

— Во сколько аукцион? — достаю из бардачка пачку сигарет, вытряхиваю одну.

— В девять.

— Лоты пробил?

Демьян расплылся в плутоватой улыбке, пока я заводил мотор. Котяра. Только что не облизнулся.

— Так же не интересно, Лёха.

Ни Макс, ни Должанов моего увлечения «Чёрным драконом» не разделяли, а Демьяна считали хитрожопым дельцом, окучивавшим меня в своих интересах. Так оно, наверняка, и было, только мне плевать. Демьянов открыл мне дорогу в интересный мир, помог понять, чего я хочу. Поэтому то, что он с меня имеет, наверняка, комиссионные, меня мало колышет, пока дорога на аукционы открыта.

Я вырулил со школьной стоянки и направил машину в сторону трассы. Надо успеть заехать домой, пока бестолковая сестрица не приехала. Иногда автобусы приходят в посёлок быстрее, потому что у них своя полоса, пока машины торчат в пробке в час пик.

Ей Демьяна не к чему видеть. А ему её.

Глава 18

Учится в этой школе оказалось сложнее, чем я предполагала. Да, условия были созданы идеальные, но и программа была достаточно сложной. Чтобы держать отметки на прежнем для меня уровне, приходилось заниматься, заниматься и ещё раз заниматься. А я была не отличницей. Некоторые предметы шли довольно легко, а вот с некоторыми, как например с английским, приходилось сидеть иногда чуть ли не до середины ночи. Мама неоднократно предлагала нанять мне репетитора, чтобы подтянуть до уровня знаний этой школы, но я отказывалась. Она и так слишком много делает для меня.

А сегодня в нашей с Аней компании появился ещё один персонаж. Утром, когда я за пару минут до звонка влетела в класс, на моём месте сидел щуплый паренёк в огромных квадратных очках. Ни дать не взять классический ботаник. Анины вещи лежали на парте, но самой её в классе не наблюдалось.

— Эм… привет — поздоровалась я с парнем. — Это вроде бы как моё место.

Парень захлопал глазами, уставившись на меня, но так ничего и не сказал. Но тут подоспела Аня.

— Привет, Ян! — девушка тряхнула кудрявой медной копной, собрала волосы на макушке и привычным движением перетащила на них резинку с запястья. — А это Эдик. Эдик — это Янка, про которую я тебе писала.

— Я просто болел, — буркнул ботаник. — И это вообще-то моё место.

Я как-то даже растерялась слегка. Привыкла уже сидеть со Степановой. Она стала островком безопасности в этом новом для меня мире неприятия и косых взглядов.

— Эдииик, — протянула Аня. — Ну не будь врединой, уступи новенькой.

Эдик сердито зыркнул на меня через стёкла очков, но вещи собрал и пересел за соседнюю парту.