Сахар со стеклом

Я попыталась улыбнуться, но в голове горело злое «кого ещё на содержание возьмёшь?». Но ведь моя мама не сидит совсем на шее Виктора, она продолжает работать в его фирме. Когда мы ехали в поезде, она рассказала, что Виктор всё же уговорил её бросить работу и заняться домом, но долго так мама не смогла, а Шевцов так и не нашёл себя такую же идеальную секретаршу, как Наталья Фролова. Поэтому оба с радостью согласились, что она вернётся. Правда, теперь у неё скорее была должность помощника или личного ассистента босса, а в помощь ей Виктор нанял ещё одну девушку. Мама говорила, что работы от этого меньше не стало, и даже наоборот, он стал доверять ей гораздо более серьёзные задачи. И после всего этого его сын смеет говорить, что мама — содержанка? Словарь ему толковый что ли подарить, чтобы значения слов посмотрел. И, думаю, мама может позволить себе купить для дочери несколько вещей.

Сделав такие выводы, я немного расслабилась и затолкала злобно брошенные слова новоявленного братца в дальний уголок своего мозга, туда, где ютилась неуверенность в себе, время от времени выползая и отравляя моё существование.

Комната мне понравилась. Не сильно большая, но куда просторнее той, которую я занимала в квартире тёти. Вполне уютная. Стены выкрашены в цвет кофе с молоком — спокойный и приятный. Потолок белый, мебель тоже светлая, она занимает полностью всю стену. В ней и шкаф, и книжные полки, и открытые полочки со всякими безделушками. Возле окна стоит стол, на нём ноутбук. Тоже молочного цвета. У другой стены комод, над ним большая плазма. И весь этот органичный ансамбль дополняют мягкий бежевый ковёр и тонкие гардины в тон ему. Кровать большая, на ней хватило бы места как минимум троим, а сверху пушистое покрывало. На покрывали сидит старенький коричневый медведь — моя детская игрушка, которую мама забрала с собой, сказав мне, что он будет вытирать её слёзы, когда она будет скучать по мне. Мама сохранила его, и любовь к ней тёплым чувством разлилась внутри.

Посреди комнаты стояли два моих не особо объёмных чемодана, ожидая, пока я разберу их.

Я медленно обхожу комнату, пытаюсь привыкнуть к мысли, что она теперь моя. Потом выуживаю из чемодана домашний костюм и переодеваюсь. Так лучше. Привычнее и спокойнее, когда на мне мои любимые шорты и майка с изображением Леди Баг. Ну а что? Пусть мне и семнадцать, но я не прочь иногда посмотреть серию-другую.

***

С чемоданами я разобралась быстро. Теперь привычные вещи обрели новые места. Несмотря на весьма прохладный приём от сводного брата, в душе сейчас я ощущаю радость. Мы с мамой теперь вместе, она снова влюблена и, кажется, вполне себе счастлива. И мне так не хочется омрачать ей это счастье.

Тогда я подумала, что стоит попробовать ещё раз. Может, Виктор прав, и Алексей свыкнется. Его можно понять, ведь в его привычную жизнь вторглись чужие люди. Сначала мама, теперь и я. А ещё он, наверное, хотел бы, чтобы его родители были вместе — я слышала, как он упомянул о своей матери. К тому же он просто не знает меня, возможно, если мы познакомимся поближе, то даже найдём что-то общее в увлечениях или взглядах на жизнь.

И я решила пойти к нему и попробовать переиграть наше знкомство.

Глава 5

Я подошла к двери комнаты Алексея и остановилась в нерешительности. В том, что именно за этой дверью его комната, меня убедили тихие мелодичные переливы гитары. Ноги налились свинцом и будто приросли к полу. Затаив дыхание, я негромко постучала, но в ответ ничего не произошло. Я постучала ещё раз и снова осталась без ответа.

Может, развернуться и уйти? Особо смелой я никогда не была, а теперь так и вовсе сердце колотилось как полоумное. Ну в самом деле, что произойдёт? В крайнем случае, скривит своё красивое лицо и снова волком посмотрит.

Ладно, решаю войти. Не голым же он на гитаре играет, значит, ничего страшного. Я поворачиваю ручку и аккуратно приоткрываю дверь. Алексей сидит на кровати, поджав под себя одну ноги и увлечённо перебирает струны. Обращаю внимание на сильные руки, бережно удерживающие инструмент, крепкие запястья, на одном часы, на другом — кожаный верёвочный браслет. Длинные, по-мужски красивые пальцы едва касаются струн, извлекая нежную печальную мелодию. Я заслушиваюсь, но вспоминаю, зачем пришла. Кажется, что он не заметил меня даже.

— Кхм… — пытаюсь привлечь к себе внимание, — Привет.

Гитара издаёт нестройный звук, когда пальцы парня от неожиданности соскальзывают со струн, а сам он поднимает на меня изумлённый взгляд, будто я нечто столь диковинное, что крайне сложно представить воочию.

— Извини, не хотела тебя напугать, — смущаюсь я. — Слушай, Алёш, я тут подумала… — слова застревают, продираясь по горлу, — мы с тобой как-то неправильно начали.

Алексей откладывает гитару в сторону и с интересом смотрит на меня. На лице ни призрения, ни злости. Это придаёт мне уверенности, и я делаю ещё несколько шагов вглубь комнаты.

— Может, попробуем познакомиться поближе.

Я замираю, ожидая его реакции.

Он отвечает не сразу. Изучает меня взглядом. Лицо непроницаемо — не понять, о чём он думает.