Сахар со стеклом

Гитара не лежала в руках, видосы тоже раздражали. Я ответил на сообщение Максу и спустился на кухню. Время шло, а скорая не ехала. Не такая уж и скорая эта помощь. Я заглянул в комнату к Фоминой. Даже несмотря на слабое освещение комнаты, был отчётливо виден странный, резко очерченный румянец на её щеках. Прошло более полутора часов, а врачи так и не приехали. Я позвонил ещё раз, но теперь на меня жаба на том конце провода решила наорать:

— Молодой человек! Сейчас эпидемия! Скорая нарасхват, у нас есть и посерьёзнее случаи, чем температура у девицы. Ждите! Или вызывайте платную.

Про платную скорую я не подумал. Просто не сталкивался с такой хернёй. Хотел уже послать суку и бросить трубку, как там послышалось:

— Зинаида Петровна, бегите, там Иосифовна опять с давлением поступила. Давайте я поговорю.

Трубку взял какой-то чувак, судя по голосу, молодой.

— Обрисуй проблему, парень, — сказал он спокойно.

Я ещё раз рассказал всё.

— Так дай ей таблетку от температуры.

— Давал, она её выблевала.

— Неудивительно при таком жаре. Бери телефон и топай к домашней аптечке.

Хоть какие-то действия. Ладно. Я достал в ванной большую коробку с общей аптечкой.

— Нашёл.

— Теперь смотри, есть ли что-то в ампулах и шприц.

— Хочешь сказать, мне надо ей ширнуть укол будет?

— Не справишься?

А куда деваться, если ни её мать, ни скорая приехать не могут. И пока на проводе более-менее адекватный медик, надо впитывать информацию.

— Попробую.

Я перечислил фельдшеру все стекляшки, которые нашёл. Три с разными названиями он сказал отложить. Объяснил, как набирать в шприц и куда колоть. Обычно игра в медсестричку мне нравилась наоборот.

Я вошёл в комнату бестолочи и включил свет. Она сморщила нос и залезла с головой под одеяло.

— Так не пойдёт, вылезай.

Отбросив одеяло, я задрал повыше рукав её пижамы. Чёрт, руки трясутся почему-то. Болеющему телу это не понравилось. Девчонка разлепила веки и посмотрела на меня. Взгляд стал более осознанным и метнулся иголке. Глаза в ужасе расширились, и бестолочь попыталась отползти.

— Да тихо ты. Скорая занята, так что врач сказал сделать.

— А ты умеешь? — хриплый голос со стучащими зубами.

— Нет. Но выбора у тебя тоже нет.

Бестолочь без сил рухнула обратно лицом в подушку и затихла, подставив плечо. Умница.

Протерев место укола салфеткой, я воткнул иглу и медленно ввёл лекарство. Кажется, получилось.

Янка натянула одеяло и попросила выключить свет. Я щёлкнул по выключателю и развалился в кресле.

— Почему не уходишь? — донеслось из-под одеяла.

— Подожду результат.

На связь опять вышел Должанов, но настроения общаться не было, поэтому я оставил сообщение без ответа, а сам открыл какую-то приложуху-игру для одноклеточных.

Минут через двадцать тишины бестолочь выползла наружу и увалилась на спину на подушку. При свете ночника и экрана моего смартфона было видно, как мелкие белобрысые кудри прилипли ко лбу и шее. Взмокла. Это ж вроде хорошо?

— Жива?

— Лёша, ты ещё тут? — голос уже больше был похож на человеческий.

— Угу.

— Пить хочу.

Ну это уже наглость.

— Графин на столике.

Кое-как бестолочь выползла из постели и налила себе стакан воды. Дрожащими руками поднесла ко рту и жадно выпила.

— Лёш, спасибо тебе. Но мне надо бы переодеться.

Да, я это заметил. Пижама тоже взмокла и прилипла в некоторых местах. В тех самых.

Я молча встал, разозлившись на себя. Залип на сиськах долбанной бестолочи, которая ещё и чуть ли не при смерти была час назад.

— Таблетки по расписанию. Коробка на столе. Я уехал, хватит уже с меня доброго самаритянина.

Я свою миссию выполнил. Хватит. Демьян ещё раз пять писал. А тут как раз и отец отзвонился, сообщил, что скоро будут. Надо будет сказать ему, что нахрен его идею с медицинским.

Глава 47

Удивительно, но сегодня я почти выспалась. Проспала всю ночь, просыпаясь от кашля лишь два раза. В последние три недели я измучила им себя и всех в доме. Воспаление лёгких — дело не шуточное.

Школу открыли уже на вторую неделю, а у меня только температура спала на шестой день. С боку на бок переворачиваться в постели сродни пытке, потому что обе мои многострадальные половинки исколоты вдоль и поперёк. Мама брала отпуск на неделю, чтобы быть со мной. Я чувствовала себя неудобно. Ещё бы, мне уже семнадцать, а мама берёт больничный, чтобы варить мне бульончики и давать сироп по расписанию. Но Виктор сказал, что вполне обойдётся на работе неделю без своей помощницы, и что дочери она сейчас нужна сильнее.

Как только мне относительно полегчало, я принялась догонять программу. Болезнь болезнью, но экзамены и поступление никто не отменял. Сегодня после завтрака часа на четыре засела за геометрию, аж в глазах помутилось. И тут отозвался телефон. Степанова как всегда отписывалась о школьных новостях.

Степанова: «Привет выздоравливающим! Как ты?»

Фомина: «Четыре часа геометрии не способствуют выздоровлению *глаза_в_потолок*»

Степанова: «Четыре часа геометрии и здорового убьют»

Фомина: «Точно! ахаха»