Сахара и Судан (Результаты шестилетнего путешествия по Африке)

Понятно, что канури удалось вытеснить или ассимилировать коренных жителей лишь до определенной степени. Там, где благодаря своей многочисленности или присущей им предприимчивости коренные жители сумели противопоставить захватчикам упорное сопротивление, они, хотя и были покорены и разъединены поселениями канури, смогли сберечь свое единое лицо, язык и обычаи. Так, макари, или котоко, образуют довольно компактное население по всей юго-восточной части государства; населяющие большую часть северо-западного Борну манга, вопреки многочисленным в этой местности канурийским колониям, существуют как особое племя; гамергу удалось сохранить многие из своих особенностей, хотя они целиком включены в состав государства; даже небольшое племя моббер все еще отличается от своих соседей, а бродячее племя керибина, несмотря на свою малочисленность, также не растворилось в остальном населении. Подобное положение облегчается на границах государства, где, например, в провинциях Зиндер и Гуммель преобладают хаусанская кровь и язык хауса, причем власть королей Борну здесь не подвергается сомнению. Наконец, само собой разумеется, что воздействие переселившихся племен на национальные особенности не полностью покоренных племен на западных и южных границах оказались минимальным либо вовсе отсутствовало.

Макари, или котоко (оба эти названия, происхождение которых неизвестно, равноценны), включают жителей одноименной борнуанской провинции и маленькой зависимой страны Логон. Они близкие родственники островным жителям Чада, язычникам-музгу, гамергу и жителям Мандары. Макари — несомненные мусульмане. Гамергу и жители Мандары тоже, по-видимому, все привержены исламу. И лишь часть островных жителей, большинство музгу и, возможно, отчасти керибина сохранили еще языческие верования. Их отделяют друг от друга значительные различия в языке, нравах и культуре.

Макари, по словам многих, не изначально владели своей нынешней страной, а пришли сюда со среднего течения реки Шари и частично поглотили прежних жителей. Поскольку ими были сао (керибина?), то смешение с ними при предполагаемом изначальном родстве должно было бы легко прослеживаться. Пока что невозможно ни решить, действительно ли имело место это вторжение, ни выдвинуть обоснование предположения относительно его времени и причин. В Нгале, древнем городе сао, имеется интересный памятник, большой земляной мавзолей, в котором якобы похоронены 35 королей Нгалы (относившихся уже к макари). Им пользовались еще долгое время и после принятия ислама, ибо только пять последних королей Нгалы (не имеющие власти вассальные правители) были якобы погребены по мусульманским обычаям. Усопших хоронили в сидячем положении. На могилу ставили украшение из обожженной глины в форме конуса или сахарной головы и засыпали все землей. Непосредственное соседство одной могилы с другой и заполнение промежуточного пространства землей привели к образованию равностороннего четырехугольника высотой в 2,5 м. Теперь он быстро разрушается. По сторонам из земли повсюду торчат наружу царские останки, а наверху приходят в упадок глиняные намогильные украшения. Указанное число королей, пожалуй, соответствует тому отрезку времени, который прошел с тех пор, как, согласно хроникам Борну, было сломлено сопротивление могучих сао северным захватчикам. Однако предполагаемое переселение макари с юго-востока, вполне возможно, было связано с основанием государства Багирми, которое с некоторой уверенностью можно отнести к началу XVI в. В этом случае мы имели бы дело с двойным движением, т. е. передвижением канури с севера и макари с юго-востока. Между ними жили сао, которым, таким образом, не оставалось ничего иного, как уступить.