Сахара и Судан (Результаты шестилетнего путешествия по Африке)

Тилле была окружена стеной, т. е. первоначально считалась городком. Она располагалась на небольшом холме, живописно укрытая в лесу, росшем по берегам очень узкой в этом месте реки Гамбару или одного из ее притоков. Теперь это была бедная деревушка, едва ли насчитывавшая 100 очагов, и никто не смог предоставить в мое распоряжение хижину. В отведенном мне жилище как раз готовилась еда для его обитателей, и, поскольку там обычно нет другой вентиляции, кроме как через входное отверстие, я предпочел остаться под открытым небом и расположился поблизости на берегу реки в тени прекрасного тамариндового дерева. Владелец отведенного мне дома оказался все же достаточно гостеприимным и, несмотря на это, угостил меня. Поэтому я был вдвойне рад, что выбрал это милое местечко.

Река с ее поросшими всевозможной растительностью берегами делает здесь поворот, так что если смотреть на нее с нашей стоянки, кажется, что течение прерывается холмом, на котором стоит деревня. По одну сторону у меня находилась деревня, передо мной в реке плескались довольные дети, через нее же переходила вброд цепочка женщин с полными корзинами и тазами на голове, направляясь на рынок в город Джильбеи, расположенный в одном Дне пути к югу от Тилле. Еще левее на водопой пришли стаи красных и серых мартышек, проделывавших немыслимые прыжки и с любопытством наблюдавших за купавшимися детьми. Через рощу сновали цесарки, а важные водяные птицы искали и находили себе корм у речного берега. Я лежал в траве на берегу, предаваясь мечтательному восторгу, и наслаждался созерцанием мирной картины, прелесть которой бесконечно возрастала в моих глазах, когда я сравнивал ее с пустыней, неизменно выступавшей в моих воспоминаниях на передний план.

Среди многочисленных визитеров, подходивших поприветствовать меня и удовлетворить свое любопытство, случались и необычные. Такими оказались два бродячих музыканта, которые пытались доставить мне развлечение своей нестройной игрой. Первый был барабанщиком. У него на гладкостриженой голове от лба до затылка тянулись две узкие пряди волос. Второй дул в тростниковую трубку, снабженную рядом отверстий, широким металлическим мундштуком и слегка загнутым раструбом на нижнем конце, сделанном из рога, который лишь своей величиной отличался от рога цирюльника, предназначенного для пускания крови. Трубка инструмента в своей верхней и нижней части была отделана широким восковым орнаментом с веретенообразным рисунком и вставленными в него раковинами каури.

Вечером я освежился купанием и затем провел великолепную ночь на свежем, благоухающем лесном воздухе, видя во сне «Отца ножа» и его врага Мааруфа из Логона, в чьи владения мне предстояло вступить на следующий день.

Логон