Сахара (СИ)

Скиф откинулся в кресле, медленно считая до десяти. В последнее время самообладание слишком часто стало его подводить.

— Дорогой, тут почти все в курсе моего дара, и ты не исключение. Может, сэкономим друг другу время?

Хозяин удержал улыбку, и практически не изменил позы, лишь слегка подавшись вперед.

— Твой дар — девкам под юбки лазить, — огрызнулся Бродяга, тут же сменив тон, — нам с тобой в мире надо жить, одно дело делаем…

Скиф тяжело вздохнул. Проблема его дара состояла в том, что любой человек хоть раз опробовав на себе его воздействие, в последствии всегда мог распознать это ощущение. Да и эффект наваждения не длился вечно. Конечно, Скиф, мог вытянуть из торгаша все что ему было интересно, но тогда, через несколько дней, заточка в бок в темном переулке, была бы ему обеспечена. И с этим обстоятельством не поспоришь…

— Что ты знаешь о взрыве на подстанции?

— Знаю… Знаю… — Бродяга прошелся по кабинету, достав из шкафа пачку сигарет, — ты бы вместо того, чтобы уважаемым людям предъявы кидать, прошелся бы по стабу, поспрашивал чем люди живут. Думаешь, что, если я спеком торгую, все зло мира от меня? Поговаривают, что у тебя муры людей таскают, как овец бесхозных… Может это тоже я? — мужчина вызывающе уставился на гостя.

Скиф скрестил руки на груди ухмыльнувшись. При допросе он не стал распространяться об одной маленькой детали — Викинг и Шпала серьезно буксовали на некоторых важных вопросах. Такого не добиться обычным алкоголем, даже из вусмерть пьяного человека, Скиф, смог бы вытянуть все до последней минуты, перед полной отключкой, а вот измененное сознание такой возможности не давало.

— В этом мире люди пропадают постоянно. А твоя монополия на продажу спека многих раздражает, не пора-ли поделиться рынком сбыта?

— Ой-ли? Я один? Не под твоим крылом Северные караваны спек возят и еще какую-то новую дрянь! Амброзия — пища богов, дерьмо, превращающее человека в послушную марионетку, без ненужных мыслей, буквально за два применения! — не выдержал Бродяга, повысив голос.

Скиф опустил глаза, сжав пальцы так, что костяшки побелели, только хорошо знающие его люди могли заподозрить в такой позе бурю эмоций. Мысли метались как испуганные кролики: «Как? Просто как, он пропустил появление новых контрабандистов? Да, еще с новой дурью! Почему служба безопасности ни сном, не духом?! Куда смотрят сенсы с ментатами до кучи!?».

— Не понимаю, о чем ты. Мне нужны имена Бродяга, мне нужны имена…

— Знаешь, мне тоже не нравится, что кто-то в таком хорошем стабе беспредельничает… Я готов помочь. Но и ты Северных уйми. Сам подумай, зачем нам что-то новое? Спеком всю жизнь обходились, давай на нем и остановимся.

Скиф скрипнул зубами, протянув руку. Дело становилось все запутаннее.

Глава 11

***

Ползать пьяной в кромешной тьме, на удивление, Ксюше понравилось. Скользкие камни, извилистые спуски, лужи, местами перерастающие в ручейки. Холодные нагромождения глыб, временами переходящее в узкие лазы. Сталактиты свисающие до самого пола. Девушка в очередной раз неудачно попыталась перепрыгнуть с одной глыбы на другую, свалившись в прохладную воду. Неудачное приземление вызвало взрыв хохота.

Она не понимала сколько уже успела пройти, и совершенно перестала переживать о том куда топает: " Есть выход, нет выхода… Какая, по сути, разница? Этот мир не подразумевает вариантов, где можно жить долго и счастливо".

Замутненное сознание не цеплялось за видения, рождаемые даром. Расслоившаяся картинка мира перестала доставлять жуткий дискомфорт. Может причиной тому стала обделённость событиями этого места в целом?

Ксюша проскользнула меж двух столкнувшихся домиком плит, направившись, для разнообразия вверх. Узкий лаз змеей извивался меж камней, закончившись вертикальным подъемом. Закрепленные на петлях рюкзака вилы, все время чиркали о стены. Возвращаться обратно желания не было, да и места для разворота тоже. Ксюша внимательно осматривала каждый уступ другим зрением, пытаясь уловить то неясное ощущение, которое, давал ненадежный камень. Казалось, что есть те, что не сдвинутся с места ни при каких условиях еще несколько веков — они отдавали холодом, а судьба тех, что дарили тепло была явно не предопределена…

Изогнувшись, девушка, проскользнула под опасно нависающий глыбиной, вынырнув в просторную штольню.

Рукотворная выработка была укреплена полусгнившими, деревянными балками и проржавевшими, за годы службы, железными штырями. Где-то, совсем близко, шумела вода. Ксюша повернула на право, не желая бродить по полузатопленным тоннелям.

Не успела она пройти и двадцати шагов, как в голове возник образ тощего, бледного зараженного. Его кожа была подобна белому листку бумаги, а у огромных черных глаз совсем не было радужки. Девушка рефлекторно дернулась к стенке, успев буквально в последнюю секунду. Опираясь на все четыре конечности, мимо пронеслась очень шустрая тварь. " Трезубец достать не успею" — судорожно проскочила мысль.

Тварь, разворошив мелкий щебень, затормозила, развернувшись для нового захода.