Сахарный череп

– Целых два! – отозвался тот, пытаясь отцепить от себя пальцы Максимона. – Ты что-то не слишком рвался меня навестить.

– А ничего, что ты как сквозь землю провалился?!

– А Шибальба, по-твоему, в небесных чертогах?

– Эй-эй, вы прям как влюбленные, которых разлучили злые родители, – фыркнул Харукан.

– Заткнись! – проявили завидное единодушие Тиош и Максимон.

Ичтли покачал головой и приблизился к обоим. Поток воды с неба – и Максимон от неожиданности выпустил свою добычу. Тиош все же свалился и закашлялся. Ичтли присел рядом, осматривая его.

– Откуда эта рана? – поинтересовался он, касаясь пальцами пореза на груди.

Тиош поморщился:

– Пришлось немного раскрыть свою душу, чтобы пустить дар Яяухкуи. Откуда ж мне было знать, что для этого еще надо «немного вскрыть грудную клетку»?

Последние слова были явной цитатой.

Тем не менее, порез практически затянулся. И даже сейчас Ичтли чувствовал, как от него исходит сила.

Тиош тем временем уселся на земле, наплевав на шкуры ползучих гадов, и оглянулся.

– Роза меня убьет, – мрачно заметил он. – Теперь я ей должен дом.

– Возможно, не один, – заявил противный знакомый голос.

Вспыхнул красный свет, и рядом появился Чочу.

Максимон только хмыкнул:

– Теперь она не откажется от моего.

Тиош чуть прищурился, но благоразумно промолчал.

– Разберемся, – наконец-то изрек Харукан, звучно хлопнув в ладони. – Пора убираться отсюда. Разговор будет долгий. Да и местные сюда начнут скоро сходиться.

Ичтли мысленно чуть не застонал. Светопреставление и правда было впечатляющее. Спасало только то, что жители Оутля знают: когда боги развлекаются – лучше не соваться.

– А что делать будем с этим? – поинтересовался Шбаланке, подвинув ногой змеиную шкуру.

Тиош поморщился:

– Тут можно сшить…

И тут же резко смолк, а потом глянул на Чочу.

– Хочешь вместо дома всучить Розе сотни дохлых змей? – уточнил тот.

– Скорпионов же она взяла, – проворчал Тиош.

– Кстати, о скорпионах, – мрачно произнес Максимон. – У нас не так много времени. Уходим.

Он взмахнул рукой, земля пошла трещинами, в которые провалились шкуры змей, скрываясь от чужих глаз. Потом посмотрел на Ичтли.

Тот кивнул и поднял руки ладонями вверх. Сверху донесся радостный бой в барабаны, а потом хлынула вода, смывая всю заразу. Небесные ичтланы вновь опрокинули горшки.

Глава 14. Ритуал и совет Замди

Я сидела в плетеном кресле-качалке и бездумно смотрела в окно.

Случилось. Роза ди Муэртос все же продала своего подопечного.

Я поморщилась, захватила горсть орехов из стоящей на подоконнике миски. Мама Замба позаботилась обо мне, принеся потрясающую выпечку с ягодами, орехи, шоколад… В общем, гору сладостей, которые должны помочь зарядить организм энергией.

Я покатала орешки между пальцами.

Разрази гром этого Собирателя Крови! Из-за него я не могу появиться дома уже сутки! Чочу там, должно быть, сходит с ума от беспокойства. Ну и немного от голода. Потому что конец света – концом света, а пожрать – святое.

Нганг и Таонга запретили мне вообще покидать дом. В принципе.

И хоть мне отчаянно хотелось к себе, умом я прекрасно понимала: колдуны правы. Заявиться туда в любой момент могут не только потусторонние твари, но и… тоже твари, но вполне обычные. Вряд ли Фернандес примет с радостью, что его швырнули в стенку. Столь преданные псы обычно будут стараться перегрызть глотку попавшейся в их руки жертве, нежели искать врага. Враг может быть опасен, а тот, кто слабее, не даст толкового отпора.

Я была слабее. За мной не стоял закон. И не стоял мэр. Зато имелись пропавшая Росита, пропавший, мать его, Тиош и взорвавшийся скорпион. Даже захочешь сказать, что тебя оболгали – выйдет весьма криво. Ладно, первое и последнее, но вот Тиош… Сеньорита, у вас пропал подопечный? Надо же… А вы заявили? В смысле, было некогда?

И все. В Оутле не смотрели сквозь пальцы на тех, кто оставлял подопечных без присмотра.

Я сделала глубокий вдох и стиснула зубы. Попала, так попала. Отправила в рот орехи и захрустела ими. Чочмо со всеми вами! Теперь нет цели следовать правилам и условностям. Дура, правда. Надо было сразу послушаться Максимона. Вероятно, этот мерзавец что-то знал. Но теперь уже поздно…

Откинувшись на спинку кресла, я прикрыла глаза.

Ничего.

Теперь у меня есть вугу.

Я щелкнула пальцами, понимая, что слабо представляю, что делать дальше. Все это время практически проспала. Организм дал понять, что он хочет восстанавливаться и ему глубоко плевать, что там вокруг: ритуалы, кровавые жертвоприношения или дом мамы Замбы и ее деток.

Дом, кстати, был презанятнейшим. И меня сюда пустили без всяких колебаний. Дали доступ к самому сердцу жилища вугу. Это одновременно подкупало и располагало.

А еще дом был… уютным. Даже несмотря на то, что мне тут многое казалось непонятным. Эти книги на языке вугу, эти статуэтки неизвестных духов, эти выдолбленные тыквы, в которые клали подношения духам.

– Скучаешь? – поинтересовалась мама Замба, протискиваясь в дверь с подносом, на котором было полно еды.

Я еле слышно застонала.