Сакральный футбол

– Господин магистр, вы шутите? Создание семейств андроидов, поселений андроидов – это пока программы отдаленного будущего. Мы надеялись на это выйти лет через двадцать, к 50-му году. Это бесконечно усложняет задачу! Женщина – это вообще сложный объект для моделирования! Те, кто моделировал их тело, это… Еще те были юмористы! Такого навертели! Какие-то трубочки, полости, желёзки! Три дырки рядом, через одну детеныш идет… Строго говоря, это не конструктивно! В результате у существа психология патологическая! Я бы тому юмористу яйца поотрывал, кто это придумал! Полный мудак!

– А я бы яйца оторвал тому юмористу, который яйца у мужчин наружу выставил! – вдруг заговорил зло и серьезно генетик Дорфман. – Вот это, действительно, полный придурок! Моделировал воина, а яйца наружу вывел! Чтобы все, кому не лень, ногами по ним херачили!

Тут, не выдержав, стали дико ржать даже охранники. Офис наполнился гоготом. У магистра слезы потекли из глаз, и он было двинулся в сторону туалета.

– Вы кого критикуете, Дорфман? – утирая слезы, на ходу прохрипел он. – Да у них, скорее всего, нету никаких яиц. Что там у них, вообще непонятно.

– Вы зря не опасаетесь этих ребят! – смеясь, добавил Хайслер. – Они прилетят, закачают вам генетику аллигатора. Придется вас в пойму Амазонки отправлять.

В ответ на реплику раздались новые взрывы смеха; Дорфман, кашляя и давясь дымом, смеялся тоже.

– Мы будем навещать вас, Дорфман, – хохотал Балнемур. – Пополнять знания о водной фауне Амазонки…

– Тогда я Балнемура точно укушу за правое яйцо! – заметил Дорфман. – За то, что зарплату мне не повышал… В мою бытность человеком.

– Дались вам эти яйца, Дорфман! – усмехнулся доктор Хайслер. – У вас тут какая-то подавленная проблема.

Магистр, стоя в дверях, поднял указательный палец:

– Вот, Джессен, примите к сведению! Социальную гармонию надо строить дальновидно!

Магистр вернулся минут через пять, когда все успокоились. Хайслер молча разливал кофе из заварочного автомата по чашечкам.

– Так, ребята, все, – заговорил спокойно магистр. – Мне надо ехать. Я думаю, что идея насчет умных кукол неплохая. Это компромиссная может быть ситуация. Женщина вроде бы есть, и ее как бы нету… Давайте, подумайте. И я подумаю. Я напишу свой доклад и вам представлю. Встретимся тогда еще раз. Мне нравится, что вы люди раскованные, нормальные. Ученые должны быть такими, а не сухарями. Сухарики не рождают идей. У русских, я думаю, потому много идей, что они по природе хохмачи. У них всегда в обиходе поговорки всякие, анекдоты.

– И при этом нет более унылых людей, – заметил Хайслер. – Непонятно, как в них все это совмещается…

– Ну, давайте прощаться, – сказал магистр Виндинг-Бронс. – Думайте, ребята. Думайте. Времени остается не так уж много.

Вскоре магистр вновь мчался по абсолютно пустому шоссе к месту, где его уже поджидал желтый эксквайзер. Над горизонтом, вдали, там, где терялось, расплываясь, сверкание океана, появились черные тучи. Поднимался ветер; желтый мелкий песок уже носился пучками то там, то здесь; лобовое стекло джипа окатывало колючими волнами, производившими рваное, рассыпчатое шуршание.

Глава 9

У Маранова было ощущение, что он находится в центре зарождающегося тайфуна. Будто он, как великий йог, сидит в позе лотоса в центре футбольного поля, прямо на той точке, куда ставят мяч, а над ним с ужасающей скоростью начинает раскручиваться смерч. Он сидит, но уже вверх полетели какие-то бумаги, тряпки, башмаки, огрызки съеденных бараньих ног. Затем купюры, цветные флаэрсы; затем стали закручиваться люди, беспомощно барахтаясь в воздухе. Много, много людей – тысячи; затем полетели уже машины: сначала легковые, но потом и грузовики. Даже самолеты уже меняли курсы и неслись друг другу навстречу. А он все сидел в позе лотоса в центре поля, и ему все было безразлично. Весь мир летел к чертям, планета раскручивалась до безумной скорости, так что с нее стали отлетать куда-то облака, выплескиваться вода из океанов. А он все сидел… И только когда одуревшая от гонки Луна стала улетать прочь от Земли, а к ней уже начал приближаться какой-то большой объект типа Сатурна, он спохватился. Он встал, и Сатурн в его руках оказался просто мячом. Он достал шило и воткнул его в мяч. Тот резко сдулся, и тогда планета вдруг лопнула, разлетелась на ошметки. Наступили полная мгла и абсолютное беззвучие.

К нему подошел подозрительный тип в черной шляпе и врезал ему правой прямо в челюсть. От жуткой боли Маранов проснулся. Оказалось, что он ударился челюстью об стол, на котором лежала его голова.

– Черти чего! – прохрипел Маранов, поднимая голову от стола.

Компьютер давно работал в спящем режиме. Он нажал кнопку «enter». На мониторе сразу начали появляться лица кандидатов в команду. Отборщики прислали ему 120 анкет. С 55-тью Маранов разговаривал сам, по дистанционной видеосвязи. 44 он отобрал. Он быстро стал перебирать на мониторе досье одного, другого, третьего. Он не имел права ошибаться!