Сакура, свадьба, смерть

Под каждую жадную затяжку Иван кивал, соглашаясь с распоряжениями Глеба.

– …Обязательно переоденься. Штаны и обувку свою размести на улице, на солнце.

– А как же? Без всего-то?!

– Халат возьми в коридоре, растяпа! Только не вздумай пугать Антонну своими регалиями, она ведь женщина трепетная, социально незащищённая….

– Да иди ты!

– Иду. Но скоро вернусь. Жди.

Наблюдательность, почти всегда совпадающая с разумными сомнениями, помогала капитану Глебу Никитину во многих жизненных ситуациях.

Способность замечать мелкие, крайне незначительные, на первый взгляд, детали приводила его к правильным выводам, а затем – и к необходимым поступкам.

Не всё сразу становилось ясным и понятным, что-то поначалу непременно и оправданно пряталось на заднем плане общего яркого впечатления, но потом, после размышлений, сомнений и пустых разговоров, какой-то периферийный тонкий штрих, или маленький факт, неуловимые вначале, всегда проявлялись и помогали Глебу в решении сложных задач.

«Так травил всё-таки Ванька сакуру в пятницу или нет? Кажется, нет…. Почему „кажется“? Откуда такая нерешительность?!».

На подходе к длинной аллее, заросшей жимолостью, Глеб остановился.

Вот, именно то, что они вчера с Сашкой, разыскивая ягоды сакуры, и не заметили.

Канава. Свежая. Неглубокая.

Тянется от густых виноградных арок до деревянного волшебного мостика, перекинутого через ручей в дубовой роще.

В спешке узконаправленного поиска они с сыном никак не могли вчера рассматривать ещё и эту неприметную канавку. Да, длинная, конечно, но неширокая, на лопату всего, и мелкая. Аккуратная, ровная, посетители её просто перешагивали, не замечая.

А вот Иван свою тачку, нагруженную бидоном с отравой, никак не мог перетащить через это препятствие! Да и не хотел, скорее всего. Значит, и не проезжал он дальше, в заросли, к сакурам, и не брызгал на них вчера своим дурацким раствором.

Значит…

Для того чтобы стать окончательно уверенным, капитан Глеб Никитин, низко пригнувшись, поисковой статью похожий в эти минуты на замечательную собаку-ищейку, прошёл всю длину свежевырытой канавки. Нигде не было заметно ни следов от перекинутых мостков, ни вспомогательных досок, а добросовестно ровно откопанные земляные стенки на всём протяжении не были обрушены колёсами тяжелогружёной тачки.

«Иван не пересекал эту полосу препятствий, факт! Самым ленивым лентяям иногда сказочно везёт…».

Капитан Глеб Никитин выпрямился, вздохнул с облегчением.

Густой тенистый полумрак был весьма приятен, да и далёкий аромат розария на расстоянии радовал.

– Алё! Ты чего тут вынюхиваешь-то? Ты кто такой? Я тебя спрашиваю?!

– Не поверишь, но я хочу тебе ответить.

Весь по-выходному в белом, паренёк подошёл неслышно, скорее всего, он следил за перемещениями Глеба от самого административного здания.

Молодой, плотный, высокий, но с заметно дряблым животиком.

Наглый, совсем не ботанический взгляд.

«Мент?».

– Добрый день, юноша. Вы о чём-то хотели меня спросить?

– Кончай придуриваться! Вали отсюда, и чтобы я тебя здесь больше никогда не видел! Понятно?!

«Личико у мальчугана какое-то странно знакомое, лупоглазенькое…».

– Вы здесь генералом работаете? Или просто покричать среди сосен решили?

– Слышь, ты, козёл…!

– Всё, понял! У вас здесь близкий родственник комендантом служит, правильно?!

Но двигался паренёк стремительно, соответственно возрасту. Было заметно, что в недавние школьные годы ему доводилось заниматься чем-то спортивным.

Поэтому и попал он Глебу Никитину с первого же удара.

Правой, по скуле.

И прыгнул-то он после этого тоже ловко, желая уже ногой попортить рёбра временно лежащему на земле капитану Глебу.

Но не всегда желания участников дискуссии совпадают.

С усилием прогоняя создавшийся в голове туман, Глеб всё-таки отвлёкся на серьёзные намерения парня, и рывком перекатился на полметра в сторону.

Значительных размеров красивый башмак пролетел мимо.

Глеб вскочил на ноги, смахнул пыль с виска, и встал в боевую стойку.

– Невежливо. И не практично. И в чём же причина, малыш? Неужели, я не нравлюсь тебе как мужчина?!

Младший комендант суетливо подпрыгивал, готовясь к очередному удару, но счёл возможным пояснить.

– За то, что с гастерами тут возишься! Чёрные нам здесь не нужны!

– А какие нужны – синие?

На этот раз Глеб был готов и нырнул, уходя головой, под руку противника.

Тот, кто однажды научился ездить на велосипеде, никогда не позабудет нужных движений.

Так и в боксе.

От второго-то удара капитан Глеб Никитин ушёл осознанно, реагируя на явно излишнее дёрганье паренька, а вот над своим ответным движением он даже и не задумывался – это произошло автоматически, с учётом прожитых лет и опыта подобных обстоятельств.

Грубиян лязгнул челюстью, вздрогнул причёской и грохнулся на землю.

Пришло время посмотреть на него внимательнее.

Глеб подошёл, присел рядом, тронул за плечо неподвижного человека.

– Вставай, вставай, приятель…. Скоро обед. Негоже пропускать очередной приём пищи.

Парень замычал, зашевелился, подогнул ноги, намереваясь подняться.

– Вот, правильно. Ты живой – и это уже хорошо.