Саквояж с мотыльками. Истории о призраках

В тот день строительные работы внезапно пришлось остановить, потому что рабочие раскопали массивную каменную плиту, украшенную резьбой. Присмотревшись, они заметили на ней почти стершиеся буквы. Потом машинист экскаватора заглянул в ковш и заметил нечто, очень напоминающее человеческий череп. Далее последовал телефонный звонок, и все работы на этом месте были прекращены.

Местные историки и сотрудники архива графства опубликовали предварительное заключение, подтвердив, что на этом месте располагалось городское неосвященное кладбище, где хоронили тех, кто покончил с собой или по каким-либо другим причинам не мог быть погребен на церковном кладбище. О существовании этого места было известно давно, но до сих пор его поиски не приносили результатов. Пол Тессали, глава команды, подтверждает: доказательства указывают на то, что ученые на верном пути. «Мы уже обнаружили несколько могил, и хотя многие из них останутся неопознанными, надписи на некоторых частично уцелели. Мы сфотографировали их, и теперь наша задача – расшифровать имена и попытаться отыскать их в сохранившихся документах. Задача нелегкая, поскольку имена тех, кого хоронили на неосвященном кладбище – до середины девятнадцатого века оно было действующим, – записывали редко».

Дон поглядел на меня. Я не понимала, почему эта новость привела меня в такой трепет. Я не боялась ни могил, ни кладбищ. Не испытывала страха перед мертвыми. Если даже я много лет просидела в офисе, стоящем на земле, где хоронили несчастных, от которых отвернулась Церковь, это не имеет значения. Печально, конечно, но ничего пугающего тут нет.

– Дальше читать?

– Как хочешь, но…

Дон налил нам обоим еще чая.

– Полагаю, продолжение тебя заинтересует, – произнес он. – И это еще слабо сказано.

Дон прочел о том, что в могиле, которую раскопали совсем недавно, обнаружили не один, а два скелета, и оба идеально сохранились. Они лежали бок о бок. Рука большого обхватывала руку маленького.

– …женщина и ребенок женского пола, лет четырех-пяти. Судя по следам на шейных позвонках женщины, причина ее смерти – повешение, по всей видимости, с помощью тяжелого ремня с пряжкой. На скелете ребенка никаких следов не обнаружено.

На плоской поверхности могильного камня не было никаких надписей, только полустертые инициалы «Э. Б.», а рядом «+», знак плюс, обозначающий девочку, имя которой история не сохранила.

Передняя комната

Глава 1

В том, что произошло, они винили друг друга, но на самом деле началось все с речи пастора Льюиса.

Ирвины регулярно ходили в церковь, хотя особо набожными себя не считали. Определились они не сразу: сначала сменили англокатолическую приходскую церковь на ее евангелическую соседку, потом перешли в нонконформистскую баптистскую церковь, после нее в методистскую и, наконец, выбрали церковь пастора Льюиса, находившуюся в маленьком здании с крышей из рифленого железа. Царившая там простая, неформальная атмосфера больше всего пришлась Ирвинам по душе. Раз в месяц в субботу вечером проводили так называемую контактную службу, но Ирвины так ни на одной и не побывали. В округе ходили слухи, что они смахивают на спиритические сеансы.

– Это, пожалуй, перебор, – заметил Норман.

Но обычная воскресная служба пастора Льюиса проходила безо всяких отступлений от канона.

Речь, ставшая отправной точкой событий, прозвучала промозглым утром в конце октября, незадолго перед Днем поминовения усопших. В церкви включили обогреватели, поэтому в воздухе пахло горелой пылью, но каждый прибор отапливал только полукруг в несколько футов. Пятьдесят с лишним человек прихожан теснились по краям скамей, стараясь подобраться ближе к источникам тепла.

Обращение – слово «проповедь» пастору Льюису не нравилось – поначалу звучало довольно прохладно, однако уже через несколько минут пастор так разошелся, что всех тронул его горячий пыл. Но, как выяснилось позже, эти чувства никого не подтолкнули к действию – никого, кроме Ирвинов.

Текст был взят из Книги пророка Исаии: «Я хочу, чтобы вы разделили свой хлеб с голодными и приютили бездомных».

Пастор Льюис слегка заикался, а чем больше его распаляли собственные призывы, тем ярче блестели его маленькие глазки, прятавшиеся за стеклами очков без оправы. Это был лысый человечек, чем-то смахивающий на поросенка, но сила его заключалась в ораторском искусстве. Со службы люди выходили ошеломленными и сразу спешили домой. Прихожанин вдруг чувствовал себя виноватым, в ушах звучали гневные слова.

Ирвины не затрагивали эту тему, пока Норман не начал разрезать баранью ногу, из которой сразу засочился блестящий жир. Белинда поставила на стол тарелки с овощами и вдруг внимательно уставилась на еду.

– «Изобилие», – вспомнила она. – А ведь у нас и впрямь изобилие.

Дети Ирвинов, Уоллис и Ферн, уловили торжественный тон матери и замерли. Лори с треском стукнул ложкой по крышке высокого детского стульчика. Все вздрогнули от неожиданности и тут же посмеялись над собой.