Саквояж с мотыльками. Истории о призраках

– Соланж было очень одиноко. Она наша родственница, и мы решили ей помочь. Хотели как лучше.

Маленькое личико будто разом осунулось. На секунду оно сделалось полупрозрачным, и под белой кожей стали видны все косточки. Уоллис про Соланж вообще не заговаривал. Лори время от времени стучал в дверь передней комнаты, но, не дождавшись реакции, уходил. Вскоре он отучился от этой привычки.

Год подходил к концу. На улице жгли листья, и в воздухе стоял запах гари.

В конце октября, когда перевели часы и темнело уже к пяти, Белинда возвращалась домой и увидела в окне передней комнаты свет: не яркий, а такой, будто кто-то забыл выключить лампу. Может быть, Норман вчера вечером заходил в комнату и оставил свет гореть? Но почему они сразу не заметили?

Белинда в нерешительности топталась в коридоре перед дверью передней комнаты. Взялась за ручку, но тут же отдернула пальцы. Ручка раскалилась докрасна. Белинда была уверена, что у нее остался ожог.

Но, придя на кухню, она не заметила на руке никаких следов. Когда домой вернулся Норман, Белинда ничего ему не сказала, только попросила:

– Выключи лампу в передней комнате.

Норман стянул пальто:

– Ты туда ходила?

– Нет, но похоже, ходил ты. Там свет горит.

Ирвины уставились друг на друга. Белинда предвидела, что Норман сейчас скажет, и опередила его:

– Просто пойди и выключи. Нечего зря электричество жечь.

Норман вышел в коридор и повесил пальто. Потом зашел в переднюю комнату.

– Лампа не горит, – сообщил он. – Тебе, наверное, показалось. Фонарь отразился в окне.

– А-а-а. Ну да. Фонарь. Конечно.

За ужином Уоллис гонял еду по тарелке, но ничего не ел. На следующее утро под глазами у него проступили темные круги. К завтраку он не притронулся.

– Пусть сегодня посидит дома, пятница ведь. Наверное, заболел. За выходные поправится.

Мальчик лежал на кухонном диване, укрытый одеялом.

– Соланж насовсем вернулась?

Белинда сидела за столом и готовилась к уроку. Небо за окном окрасилось в зеленовато-желтый цвет. Поднялся ветер.

– Ты что такое говоришь? Уоллис, Соланж сюда не вернется. Она умерла.

Маленькое осунувшееся личико побледнело, глаза округлились от страха.

– Она приходила ночью.

– Не выдумывай.

– Так и знал, что ты не поверишь, – произнес Уоллис, а потом плотно зажмурился и на вопросы не отвечал.

Ночью свирепствовала буря. Комнату Уоллиса озаряли голубовато-белые вспышки молний. Мальчик несколько раз просыпался, вскрикивал от страха и выставлял перед собой руки, будто кого-то отталкивая.

– Она ведь один раз заходила к нему в комнату, – рассуждал Норман. – Вот Уоллису и снится тот случай. Со временем пройдет.

После Уоллиса есть отказалась Ферн, хотя ей, похоже, кошмары не снились, да и больной она поначалу не выглядела. А потом девочка начала терять в весе так быстро, что от нее остались кожа да кости.

– Очень странно, – произнес врач общей практики, поправляя рукава. – Девочка совершенно здорова: и с сердцем, и с легкими, и с другими органами все в порядке. На всякий случай сделаем пару анализов – мало ли что?

С Уоллисом – та же картина. Анализы в норме.

– Может, им солнца не хватает? Свозите их на недельку на Мадейру или, скажем, на Тенерифе, – посоветовал врач, но в его голосе звучало сомнение.

Однако ни Норман, ни Белинда не имели возможности взять отпуск. Настроение и аппетит не портились только у Лори.

Каждую ночь Уоллис по два-три раза просыпался с криками и умолял, чтобы его не оставляли одного, поэтому Норман и Белинда в конце концов положили для него матрас на полу своей спальни. Ферн не просыпалась, зато исхудала так, что превратилась в скелет. Ну а потом вернулось зловоние и заполнило все комнаты до единой. Тонкие струйки дыма желтоватого гнойного оттенка просачивались сквозь щели в косяках. Вся семья задыхалась от этих испарений.

– Сил моих больше нет! Здесь оставаться нельзя. Она ведь только этого и хочет: выжить нас. Ладно, ее взяла, пусть празднует победу.

– Ты про кого?

– Сам знаешь. Хватит притворяться.

– Ничего не понимаю, – произнес Норман.

Его лицо приобрело серый оттенок, белки глаз пожелтели.

– А понимать не надо, надо просто уехать.

– Зачем ей нам вредить? Ты ведь намекаешь, что нас преследует ее призрак? С какой стати? Да и вообще, это все сказки.

На следующей неделе Нормана отправили на двухдневную конференцию в Ньюкасл. При мысли, что она в доме одна, Белиндой овладевал такой страх, что кусок не лез в горло.

В первый вечер, в девять часов, она набрала номер пастора Льюиса, но попала на автоответчик.

– Я вас очень прошу, приходите! Или хотя бы перезвоните. Здесь творятся жуткие вещи, мы… нас…