Саквояж с мотыльками. Истории о призраках

Соланж сидела за туалетным столиком: ящик выдвинут, содержимое вывалено наружу. Она не обернулась, лишь с недобрым блеском в глазах уставилась на отражение Белинды в зеркале.

– Пожалуйста, не заходите в нашу спальню, когда нас нет дома, и очень вас прошу, не ройтесь в моих ящиках. Мне бы в голову не пришло копаться в ваших вещах. Если вам что-то нужно, попросите у меня.

Не успела Белинда договорить, как почуяла неприятный запах, исходящий от Соланж. О Боже, только этого не хватало!

– Будьте добры, идите к себе.

Соланж не двинулась с места:

– Детьми своими командуй! Твой ребенок без спросу влез ко мне в комнату и шарил в моих вещах.

– Не может быть.

– Это она. Девчонка.

– Ферн на такое не способна.

– Вечно подслушивает. Маленькая, а хитрая.

Задержись Соланж в комнате, Белинда бы ее ударила, но старуха встала и с удивительным проворством шмыгнула за дверь. Палок при ней не было, но, похоже, она и без них прекрасно обходилась.

– Не можем же мы ее выгнать! – рассуждал Норман, нервно выкручивая руки. – Разве не в этом весь смысл…

– Не позволю ей рыться в моих вещах и поливать грязью моих детей.

– Я с ней поговорю.

– С ней бесполезно разговаривать. Она целыми днями сидит в своей комнате. Не хочет ни с кем общаться. Я предлагала свозить ее и туда, и сюда, а она в ответ твердит, что там будут неприятные люди. Входит на кухню без предупреждения, и…

– Сказал – поговорю, значит поговорю.

Потом ситуация сгладилась, вернее, на проблему просто закрыли глаза и больше ее не обсуждали. Каким-то чудом пятничный ужин обошелся без неприятных происшествий.

Прошла неделя. Вечером из детской вдруг раздался пронзительный, истерический плач. Белинда кинулась туда. Норман выключил телевизор.

Уоллис сидел на кровати, белый как полотно. Вытянув руку, мальчик издавал странные всхлипы. На мягкой коже над локтем вздулся красный след от укуса. Белинда позвала Нормана. Она снова почуяла этот запах. В уголке над кроватью Уоллиса стоял тухлый, зловонный воздух.

Когда Белинда без стука ворвалась в переднюю комнату, свет не горел, но в оранжевом сиянии фонаря, проникавшем в щель между занавесками, она разглядела, что Соланж лежит в кровати и крепко спит. Из приоткрытого рта вырывался храп. Возле кровати вонь ощущалась еще сильнее.

– О Боже! – простонала Белинда. – Боже мой…

– Куда же она пойдет?..

Норман уставился на стену, мечтая оказаться где угодно, лишь бы не дома – главное, подальше от собственной жены.

Сказать, что звонок в дверь послужил ответом на их молитвы, было бы преувеличением, но совсем небольшим. На пороге стоял пастор Льюис. Он всего лишь принес бумаги для следующего собрания церковного совета.

Пастор согласился выпить кофе, сел с ними за стол и сложил домиком пальцы с никотиновыми пятнами, служившие главным доказательством случившегося с ним чуда.

– Просто воплощение зла, – жаловалась Белинда.

– Ну, это ты загнула.

– А как ее еще назвать?

– Вы совершили очень хороший поступок. Настоящее доброе дело, – проявляя чудеса дипломатии, отметил пастор. – Немногие восприняли бы мои слова – вернее, слова Господа – как руководство к действию. Это большая редкость.

– Ни одно доброе дело не остается безнаказанным.

– Нельзя так рассуждать. Это высшая степень цинизма.

– Если вы ничего не можете посоветовать, пастор…

– Конечно, я понимаю ваши затруднения.

– Она должна уйти, – заявила Белинда, глядя пастору в глаза. – Осталось только решить куда.

– И когда.

– Ну, это очевидно – как можно скорее.

– Только куда ей идти?

– Обратно домой. Или в дом престарелых.

– Места в доме престарелых стоят денег, – со смущенным, несчастным видом вставил Норман.

Белинда встала и стукнула по столу так, что чашки подпрыгнули, кофе пролился, а дверь открылась, и на пороге возникла опиравшаяся на палки Соланж. Волосы стояли вокруг ее головы, как пух от наполовину облетевшего одуванчика.

И тут пастор Льюис всех удивил.

– Пойдемте, Соланж, – проговорил он, выходя вместе с ней из комнаты. – Думаю, нам с вами есть о чем побеседовать.

Прошло два часа, пастору уже давно пора было спешить по делам, но вот наконец он заглянул на кухню.

– Кажется, мы договорились, – произнес он. – Хотя, боюсь, к моим словам про ошибки, а тем более про злой умысел она осталась глуха. Ну а пока, с Божьей помощью, есть основания надеяться, что ситуация изменится в лучшую сторону.

– Спасибо, пастор, – с некоторым сомнением произнесла Белинда. Они стояли на крыльце, и она понизила голос: – Вы почувствовали неприятный запах в передней комнате?

Пастору явно не терпелось поскорее сбежать.

– Белинда, я вас не осуждаю – ни вас, ни кого-либо другого. Но с возрастом многие сталкиваются с проблемами в этой сфере. Можно раз в неделю приглашать женщину, которая поможет с гигиеническими процедурами. Пусть наша медсестра кого-нибудь посоветует.

О Боже!

Теперь дети старались проскочить мимо двери передней комнаты как можно быстрее, даже Лори: страх оказался заразителен. Следы от укуса на руке Уоллиса зажили, но синяки сошли не сразу. При появлении Соланж Ферн держалась поближе к Белинде.

– Дети, заходите ко мне в любое время. Ферн, я научу тебя вязать.