Салфур: Тайны Запретного Леса

— Прости меня, Фицджеральд. Кажется, я совершил непоправимое, но пути назад нет, — опечаленно произнес Кэр, глядя прямо перед собой. — Я поступил как трус, но, если бы не сделал этого, она могла бы перебить всю деревню. Разве не так? — вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа, но Кэр продолжал разговаривать с погибшим сыном, словно тот стоял прямо напротив него. — Я видел ее гнев собственными глазами, знал, что слова Мойры — правда, и мне так жаль, что мы забрали и ее ребенка. Так жаль, что она не смогла пережить горя и по собственной воле ушла из этого мира. Наверное, мне стоило поступить также, — на некоторое время отец Фица замолчал, словно смиряясь с ужасом своего положения. — Всю свою жизнь я совершаю непоправимые ошибки и до самой смерти не смогу искупить их, — мужчина затушил окурок о собственную ладонь, отчего издал протяжный стон, а затем, еще раз оглядев кладбище, ушел за остальными туда, где его ждал еще один непоправимый грех.

Когда шаги Кэра Кэмпбелла затихли, а силуэт его растворился среди серых хижин, Бран смог наконец покинуть свое укрытие и, глубоко вдохнув, приложил ладонь к подбородку. Наверное, он должен был изумиться увиденному, заплакать или, и того хуже, с криком пуститься в бегство, но эмоций не было. Он истратил их в запретном лесу, а потому оставалось лишь напряженно размышлять над тем, что делать дальше. Ринуться бежать за ними? Но что толку? Кроме Кэра и Эби, он не знал никого из заговорщиков, не знал их целей и мотивов, а потому был абсолютно безоружен перед неизвестностью. Оставался лишь один вариант — пройти в храм и разузнать все самому. Преступники явно оставили следы содеянного, к тому же в храм скоро должен был вернуться Брат Каллет, возможно, он сможет помочь Брану разобраться во всей этой загадочной череде событий.

Направившись к храмовой двери, Бран увидел висящий на ней тяжелый жестяной замок. Это значило лишь одно: неизвестные смогли украсть ключ у самого Брата Каллета, а это было прямым свидетельством того, что в этой банде есть кто-то довольно близкий к главному священнику Ардстро.

Обойдя храм по периметру, Бран не придумал ничего лучшего, как выбить окно кулаком. Оторвав от своей рубахи кусок ткани, юноша обмотал ею руку и внезапно вспомнил, что уже проделывал то же, только не здесь, а в Салфуре, в Лагуне. Совпадения одно за другим заставляли содрогаться от происходящего.

Занеся кулак, он ударил по стеклу со всей силы, отчего оно, вставленное в деревянную раму, тут же разлетелось на сотню осколков, чудом не попав ему в лицо.

— А теперь за дело, — прошептал юноша, через окно забираясь в храм.

Увидев со всех сторон мраморные колонны, мальчик охнул от удивления. Своей величественностью и одновременной отрешенностью внутреннее убранство святилища чертовски походило на тронный зал Сиенны. Возможно, это ему лишь показалось, но дух этого места был таким же холодным и пугающим, как и обитель Королевы леса. На полу залегли слои серой пыли, где-то в углу толстая крыса с огромными желтыми зубами жадно грызла кусочек чего-то, что когда-то являлось частью священного писания. Крохотные черные паучки свисали с тонких белых паутин, бегали по всей зале так, словно давно стали хозяевами божьей обители. Внутреннее убранство кричало о том, что жители деревни давно позабыли того, кому когда-то неустанно возносили молитвы.

В центре храма на возвышении стояла трибуна, с которой, по-видимому, и вещал неизвестный главарь, желающий убить Брана, Нису и остальных детей, попавших в черту запретного леса. Вокруг него расположились небольшие деревянные стулья — всего их было восемь. На самой трибуне были разбросаны кучи бумажных листов, исписанных сверху и донизу. Листов, которые неизвестный попросту забыл забрать с собой, спеша исполнить свою греховную миссию.

— Интересно, — одними губами произнес Бран. Затем, приблизившись к бумагам и схватив один из пожелтевших листов, лежащих в самом низу, стал внимательно вчитываться в написанное:

Провести молебен в честь дня Нанны.

Разложить книги с молитвами.

Собрать руты на храм.

Освятить новый дом семейства Рэйдос.

Переплавить воск в свечи.

— Ничего, — глухо сказал Бран.

Действительно, ничего значимого не было написано. Типичный список дел деревенского священнослужителя. Юноша стал перебирать каждый листок: молитвы Нанне на день урожая, молитвы Нанне на день рождения, список всех жителей Ардстро, подсчет пожертвованных рут и рут, отчисляемых каждым жителем деревни. Бран перебирал лист за листом, пока не нашел кое-что интересное: