Салимов удел

Вдоль ее края, принюхиваясь к аромату тлеющих отбросов, прохаживался Дад Роджерс. Под ногами хрустели пузырьки и флакончики, а при каждом шаге вверх поднимался рыхлый черный пепел. В пустыне свалки, повинуясь капризам ветра, то гас, то разгорался широкий пласт углей, напоминая Даду то открывающийся, то закрывающийся огромный красный глаз... глаз великана. То и дело со слабым приглушенным взрывом лопались аэрозольные баллончики или электрические лампочки. Когда утром Дад поджег мусор, оттуда вылезло огромное множество крыс - столько он еще не видел. Он пристрелил полных три дюжины и, когда, наконец, сунул пистолет в кобуру, тот был на ощупь горячим. Вдобавок эти сволочи были крупными - некоторые добрых два фута длиной от кончика носа до кончика хвоста. Занятно, один год их больше, другой - меньше. Связано с погодой, что ли. Если и дальше так пойдет, придется обсыпать все отравой - а этого Дад не делал с шестьдесят четвертого года. Сейчас одна крыса ползла под козлами для пилки дров, служившими преградой огню.

Вытащив пистолет, Дад щелкнул предохранителем, прицелился и выстрелил. Выстрел взметнул перед крысой фонтанчик земли, обсыпав шерсть. Но крыса не бросилась наутек - она просто поднялась на задние лапы и посмотрела на Дада глазами-бусинками, которые в пламени отсвечивали красным. Иисусе, да среди них есть и храбрецы!

- Покедова, мистер Крыс! - сказал Дад и тщательно прицелился.

Ба-бах. Крыса повалилась и задергалась.

Дад подошел к ней и пнул тяжелым рабочим башмаком. Крыса несильно тяпнула кожаный ботинок зубами, бока едва заметно раздувались и опадали.

- Сволочь, - мягко сказал Дад и раздавил крысе голову. Он присел на корточки, посмотрел на нее и обнаружил, что думает про Рути Крокетт, которая ходит без лифчика. Когда она надевает облегающий свитер на пуговках, то отчетливо видны маленькие соски, встающие торчком от трения о шерстяную ткань, и, если сумеешь добраться до этих сисек и совсем немного потискаешь - помните, совсем немного - шлюшка вроде Рути в два счета кончит.

Дад взял крысу за хвост и раскачал наподобие маятника.

- А пришлось бы тебе по вкусу найти в своем пенале старину мистера Крыса? - Непреднамеренная двусмысленность такой идеи развеселила его, и он визгливо хихикнул, а странно скособоченная голова задергалась и закивала. Зашвырнув крысу высокий, чрезвычайно тонкий силуэт шагах в пятидесяти справа.

Дад вытер ладони о зеленые штаны и, подняв руки над головой, широким шагом двинулся к этому силуэту.

- Свалка закрыта, мистер.

Человек повернулся к нему. В красном свечении умирающего пламени обозначилось скуластое задумчивое лицо. В белых волосах - пряди стальной проседи, придающие лицу странную возмужалость, шевелюра откинута назад с высокого воскового лба, как у пианистов-педиков. Глаза ловили и удерживали красное свечение углей, отчего казались налитыми кровью.

- Да? - вежливо спросил мужчина. В безукоризненном выговоре звучал некий слабый акцент. Этот тип мог быть лягушатником, а может - немцем или венгром. - Я пришел посмотреть на пламя. Это так красиво.

- Да, - согласился Дад. - Вы тутошний?

- Да, я недавно поселился в вашем прелестном городке. Много крыс застрелили?

- Да уж не одну. В последнее время тут расплодились миллионы этих сучат. Слышьте, вы - не тот малый, что прибрал дом Марстена, а?

- Хищники, - сказал мужчина и заложил руки за спину. Дад с удивлением отметил, что субъект этот выряжен в костюм с жилеткой и всем прочим. Обожаю ночных хищников. Крыс... сов... волков. Тут в округе есть волки?

- Не-е, - ответил Дад. - Пару лет назад один мужик изловил койота в Дорхэме. И есть еще стая диких псов, которые гоняют оленей...

- Псы, - сказал мужчина и сделал презрительный жест. - Низкие твари, которые при звуке чужих шагов съеживаются от страха и принимаются выть. Годятся только на то, чтобы скулить да пресмыкаться. Выпустить им всем кишки, вот что я вам скажу. Выпустить им всем кишки!

- Ну, так я никогда об них не думал, - отозвался Дад, неуклюже отступая на шаг. - Всегда приятно, коли есть с кем выйти... но знаете, треп трепом, а

- Несомненно.

Тем не менее незнакомец вовсе не собирался уходить. Дад подумал, что всех обскакал. Весь город гадает, кто стоит за тем типом, Стрейкером, а Дад первый узнал это... ну, может, после Ларри Крокетта, но тот - мужик с головой. Когда Дад в следующий раз приедет в город за патронами к Джорджу Миддлеру, у которого на роже вечно написано "глядите, какой я правильный!", он как бы между прочим обронит: "Познакомился на днях с этим новым малым. С кем? Да ты знаешь. С тем, что взял дом Марстена. Довольно приятный. По разговору вроде из немцев-венгерцев."

- А привидения в вашем старом доме водятся? - спросил он, поскольку старикан

- Привидения! - старикан улыбнулся, и в этой улыбке было что-то весьма тревожное. Так могла бы улыбаться барракуда. - Нет, никаких привидений. - На последнем слове он сделал легкое ударение, словно наверху могло водиться что-то похуже.

- Ну... уже делается поздно, да вообще... вам взаправду пора уже двигать, мистер...