Салон "Забвение"

— Будем надеяться, увидев портрет на экране, вы вспомните еще что-нибудь. Какие у него были волосы?

— Черные, нависающие на лоб, подстрижены вроде бы ровно. — На экране появился контур человеческой головы с шапкой черных волос. — Нет, чуть покороче. На макушке, по моему, побольше. И на ушах подлиннее. Ага, теперь вроде похоже.

Постепенно голова на экране стала приобретать черты молодого черноволосого человека с усами.

— Ну вот, — подытожила Мишель. — Похожих людей на Дедале найдется как минимум человек двадцать пять — пятьдесят. А сузить круг не удастся, если вы не припомните еще какие-нибудь детали.

— Нет, на большее я не способен. Я и так кое в чем не уверен.

— Ну ладно. — Она нажала еще несколько клавиш и побарабанила пальцами по столу. — Поиск займет час, от силы два — в зависимости от загруженности компьютерной сети. Мы получим фотографии всех похожих людей, и их будет не меньше сотни. Что теперь?

— Теперь — Доминго. Прежде всего я хочу узнать его биографию.

Мишель вновь застучала по клавиатуре; на экране появились краткие сведения о Габриэле Доминго. Родился на Земле двадцать восемь лет назад; умер позавчера. Восемь лет работал в строительстве. Больше ничего интересного не сообщалось.

Кэл поморщился.

— Понимаю вас, — согласилась Мишель, глядя на экран. — Я сама терпеть не могу эти краткие резюме; даже у детей биографии богаче.

— И еще — на Лероя Крантца, — попросил Кэл.

Жизненный путь Лероя освещался гораздо подробнее, но, к сожалению, ничего существенного обнаружить тоже не удалось. Его напарником был некто Давид Ледбеттер, они работали вместе уже шесть лет и занимались системами связи.

— И еще одно имя, если вы не против, — сказал Кэл.

— Конечно, пожалуйста. — Мишель оглянулась на него с нескрываемым волнением. — Кто?

— Расс Толбор.

Файл Толбора оказался длинным. Сорок один год, родился на Земле, в Лондоне, отличался незаурядными талантами и целеустремленностью. Получив ссуду от родителей еще до поступления в колледж, стал одним из самых юных выпускников Академии Астронавтики; ссуда понадобилась ему, чтобы зарегистрировать несколько патентов, теперь лицензионные выплаты покрывали все его расходы.

До полета к Юпитеру особой религиозностью не отличался. Толбор потерял на Земле родителей, а также сестру и брата. В общем и целом сведения соответствовали тому, что рассказал о Толборе Винсент. Изобилие хвалебных отзывов поколебало подозрительность Кэла.

— Нашли что-нибудь? — поинтересовалась Мишель.

— Да нет, ничего особенного; и все-таки мне кажется, он каким-то образом замешан в событиях. Возможно, не главное действующее лицо, но все же один из участников. С людьми пока все, теперь обратимся к организациям.

— Давайте попробуем.

— Начнем с пресодистской церкви.

— Вы шутите?!

— Серьезен как никогда.

Этот файл тоже принес сплошное разочарование. На фоне сухих фактов о недавних изменениях в политике давалось краткое описание самого пресодизма. Перечислялись все штатные священники, но ни одна фамилия ничего не сказала Кэлу.

— Надеюсь, теперь вы мне хоть что-нибудь объясните? — поинтересовалась Мишель.

— Боюсь, мой рассказ покажется вам очень странным. К тому же я ничего не знаю наверняка — одни лишь догадки и предположения.

— Валяйте. А я уж сама решу, верить в это или нет.

— Понимаете, просто существует слабая вероятность… Я еще не смог сопоставить все факты, и…

— Давайте, давайте, я все понимаю.

— Так вот, существует вероятность — крошечная! — что произошедшая на Земле катастрофа была не случайной, а имела в основе чье-то извращенное желание буквально сымитировать события, описанные в Библии. — Кэл рассказал Мишель о стихе, посвященном гибели Содома и Гоморры.

Когда он закончил, в комнате повисло молчание. Мишель встала из-за стола и подошла к окну. В небе Земля совершала свое безостановочное движение.

— Я, безусловно, могу ошибаться, — добавил Кэл. — Существует масса других объяснений тому, что мне удалось узнать.

— Что вы еще скрываете? — спросила наконец Мишель. От ее жизнерадостности не осталось и следа.

Кэл прекрасно понимал, что основное его оружие — искренность.

— Мой наручный компьютер утверждает, что в ту ночь, когда был убит Доминго, я сказал нечто, что на мекает на мою причастность к его гибели. — Он подождал, пока Мишель повернется к нему лицом. — Но я убежден, что еще очень многого не знаю. Я не убийца и полагаю, что моя жена верит мне.

— Думаю, я тоже могу вам поверить, — тихо произнесла Мишель. — В общем, так. Можете рассчитывать на мою помощь любую, какая понадобится. Я бы хотела рассказать об этом первой, но теперь это не является непременным условием. Но клянусь Всевышним — если вы мне солгали, то пожалеете, что не оказались тогда на Земле.

Кэл не стал спрашивать, потеряла ли она кого-нибудь из близких во время катастрофы.

— Я ничего не скрываю, — сказал он. — Но хочу заручиться вашим обещанием не обращаться в полицию, даже если обнаружатся факты, свидетельствующие против меня. Если я действительно виноват, то признаюсь в этом сам и дам вам материал для репортажа, но мне нужно время, чтобы разобраться в случившемся.