Читаем Сальватор полностью

- Я вам верю, господин Сальватор, - хитро посмеиваясь, отозвался начальник полиции.

- Мне помог случай, - продолжал Сальватор. - Ведь я только что из префектуры.

- Неужели? - удивился г-н Жакаль. - Вы удостоили меня чести зайти ко мне?

- Да, ваш привратник тому свидетель. Правда, он не мог сказать, где вас искать. Пришлось мне поломать голову, и я пустился на ваши поиски, веря в свою звезду.

- Могу ли я хоть чем-нибудь быть вам полезен, дорогой господин Сальватор? - предложил г-н Жакаль.

- Ну да, - кивнул молодой человек, - ежели, разумеется, пожелаете.

- Дорогой господин Сальватор! Вы слишком редко оказываете мне честь своими просьбами, и я не хотел бы упустить возможности оказать вам услугу.

- Дело у меня к вам нехитрое, в чем вы сейчас убедитесь.

Друг одного моего приятеля был арестован вчера вечером во время беспорядков.

- Ага! - только и сказал г-н Жакаль.

- Это вас удивляет? - спросил Сальватор.

- Нет. Вчера, как я слышал, арестовали немало народу.

Уточните, о ком вы говорите, господин Сальватор.

- Это несложно. Я как раз показывал вам на него в ту минуту, как его задерживали.

- А-а, так вы о нем?.. Странно...

- Значит, его точно арестовали?

- Не могу сказать наверное: у меня слабое зрение! Не напомните ли вы мне, как его зовут?

- Дюбрей.

- Дюбрей? Погодите, погодите, - вскричал г-н Жакаль, хлопнув себя по лбу, будто никак не мог собраться с мыслями. - Дюбрей? Да, да, да, это имя мне знакомо.

- Если вам нужно что-то уточнить, я мог бы прямо сейчас найти в толпе двоих полицейских, которые его арестовали. Я отлично запомнил их лица и непременно их узнаю, я в этом уверен...

- Вы полагаете?

- Тем более что я приметил их еще в церкви.

- Да нет, это ни к чему. Вы хотели что-то узнать об этом несчастном?

- Я хотел бы только услышать, на каком основании был арестован этот несчастный, как вы его называете?

- В настоящий момент это невозможно.

- Во всяком случае, вы обязаны мне сказать, где, по-вашему, он сейчас находится.

- В Депо, естественно... Если, конечно, какое-нибудь особо тяжкое обвинение не заставило перевести его в Консьержери или Форс.

- Это слишком расплывчато.

- Что же делать, дорогой господин Сальватор! Вы застали меня врасплох.

- Вас, господин Жакаль?! Да разве это возможно?

- Ну вот, и вы туда же! Намекаете на мое имя и на то, что я хитер как лис.

- Черт побери! Такая уж у вас репутация!

- Так знайте: в отличие от Фигаро я стою меньше, чем моя репутация, клянусь вам. Нет, я добрый человек, и в том моя сила.

Меня считают хитрецом, всюду подозревают подвох и никак не ожидают встретить во мне добряка. В тот день, когда дипломат скажет правду, он обманет всех своих собратьев: ведь они ни за что не поверят, что он не солгал.

- Дорогой господин Жакаль! Вам ни за что меня не убедить, что вы приказали арестовать человека, не имея на то причины.

- Послушаешь вас, так можно подумать, что я - король Франции.

- Нет. Вы - король Иерусалимской улицы.

- Вице-король, да и то... всего-навсего префект. Ведь в моем королевстве есть кое-кто повыше меня - господин де Корбьер да господин Делаво.

- Итак, вы отказываетесь мне ответить? - в упор глядя на начальника полиции, спросил Сальватор.

- Не отказываюсь, господин Сальватор. Просто это невозможно. Что я могу вам сказать? Арестовали господина Дюбрея?

- Да, господина Дюбрея.

- Стало быть, на то имелись основания.

- Именно это я и хочу знать.

- Должно быть, он нарушил общественный порядок...

- Нет, потому что я наблюдал за ним как раз в ту минуту, как его задерживали. Напротив, он сохранял полное спокойствие.

- Тогда, значит, его приняли за кого-то другого.

- Неужели такое случается?

- Да кто же без греха? - парировал г-н Жакаль, набивая нос табаком.

- Позвольте мне проанализировать ваши ответы, дорогой господин Жакаль.

- Сделайте одолжение. Хотя, сказать по правде, слишком много чести вы им этим окажете, господин Сальватор.

- Личность арестованного вам неизвестна?

- Я видел его вчера впервые в жизни.

- И имя его вам ни о чем не говорит?

- Дюбрей?.. Нет.

- И вы не знаете, за что он задержан?

Господин Жакаль резким движением опустил очки на нос.

- Абсолютно не знаю, - отозвался он.

- Из этого я заключаю, - продолжал Сальватор, - что причина, по которой его задержали, незначительна и, несомненно, скоро он будет освобожден.

- О, разумеется, - в притворно-отеческом тоне отвечал г-н Жакаль. - Вы это хотели узнать?

- Да.

- Что же вы раньше-то не сказали? Я не возьмусь утверждать, что друг вашего приятеля уже на свободе в эту самую минуту. Однако, раз вы взялись за него хлопотать, можете не беспокоиться: как только вернусь в префектуру, я распахну перед этим человеком двери настежь.

- Благодарю! - стараясь проникнуть взглядом в самую душу полицейского, молвил Сальватор. - Так я могу на вас положиться?

- Передайте вашему приятелю, что он может спать спокойно. В моей картотеке за Дюбреем ничего не числится. Это все, что вы желали от меня узнать?

- Так точно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное