Читаем Сальватор полностью

- Я вам верю, господин Сальватор, - хитро посмеиваясь, отозвался начальник полиции.

- Мне помог случай, - продолжал Сальватор. - Ведь я только что из префектуры.

- Неужели? - удивился г-н Жакаль. - Вы удостоили меня чести зайти ко мне?

- Да, ваш привратник тому свидетель. Правда, он не мог сказать, где вас искать. Пришлось мне поломать голову, и я пустился на ваши поиски, веря в свою звезду.

- Могу ли я хоть чем-нибудь быть вам полезен, дорогой господин Сальватор? - предложил г-н Жакаль.

- Ну да, - кивнул молодой человек, - ежели, разумеется, пожелаете.

- Дорогой господин Сальватор! Вы слишком редко оказываете мне честь своими просьбами, и я не хотел бы упустить возможности оказать вам услугу.

- Дело у меня к вам нехитрое, в чем вы сейчас убедитесь.

Друг одного моего приятеля был арестован вчера вечером во время беспорядков.

- Ага! - только и сказал г-н Жакаль.

- Это вас удивляет? - спросил Сальватор.

- Нет. Вчера, как я слышал, арестовали немало народу.

Уточните, о ком вы говорите, господин Сальватор.

- Это несложно. Я как раз показывал вам на него в ту минуту, как его задерживали.

- А-а, так вы о нем?.. Странно...

- Значит, его точно арестовали?

- Не могу сказать наверное: у меня слабое зрение! Не напомните ли вы мне, как его зовут?

- Дюбрей.

- Дюбрей? Погодите, погодите, - вскричал г-н Жакаль, хлопнув себя по лбу, будто никак не мог собраться с мыслями. - Дюбрей? Да, да, да, это имя мне знакомо.

- Если вам нужно что-то уточнить, я мог бы прямо сейчас найти в толпе двоих полицейских, которые его арестовали. Я отлично запомнил их лица и непременно их узнаю, я в этом уверен...

- Вы полагаете?

- Тем более что я приметил их еще в церкви.

- Да нет, это ни к чему. Вы хотели что-то узнать об этом несчастном?

- Я хотел бы только услышать, на каком основании был арестован этот несчастный, как вы его называете?

- В настоящий момент это невозможно.

- Во всяком случае, вы обязаны мне сказать, где, по-вашему, он сейчас находится.

- В Депо, естественно... Если, конечно, какое-нибудь особо тяжкое обвинение не заставило перевести его в Консьержери или Форс.

- Это слишком расплывчато.

- Что же делать, дорогой господин Сальватор! Вы застали меня врасплох.

- Вас, господин Жакаль?! Да разве это возможно?

- Ну вот, и вы туда же! Намекаете на мое имя и на то, что я хитер как лис.

- Черт побери! Такая уж у вас репутация!

- Так знайте: в отличие от Фигаро я стою меньше, чем моя репутация, клянусь вам. Нет, я добрый человек, и в том моя сила.

Меня считают хитрецом, всюду подозревают подвох и никак не ожидают встретить во мне добряка. В тот день, когда дипломат скажет правду, он обманет всех своих собратьев: ведь они ни за что не поверят, что он не солгал.

- Дорогой господин Жакаль! Вам ни за что меня не убедить, что вы приказали арестовать человека, не имея на то причины.

- Послушаешь вас, так можно подумать, что я - король Франции.

- Нет. Вы - король Иерусалимской улицы.

- Вице-король, да и то... всего-навсего префект. Ведь в моем королевстве есть кое-кто повыше меня - господин де Корбьер да господин Делаво.

- Итак, вы отказываетесь мне ответить? - в упор глядя на начальника полиции, спросил Сальватор.

- Не отказываюсь, господин Сальватор. Просто это невозможно. Что я могу вам сказать? Арестовали господина Дюбрея?

- Да, господина Дюбрея.

- Стало быть, на то имелись основания.

- Именно это я и хочу знать.

- Должно быть, он нарушил общественный порядок...

- Нет, потому что я наблюдал за ним как раз в ту минуту, как его задерживали. Напротив, он сохранял полное спокойствие.

- Тогда, значит, его приняли за кого-то другого.

- Неужели такое случается?

- Да кто же без греха? - парировал г-н Жакаль, набивая нос табаком.

- Позвольте мне проанализировать ваши ответы, дорогой господин Жакаль.

- Сделайте одолжение. Хотя, сказать по правде, слишком много чести вы им этим окажете, господин Сальватор.

- Личность арестованного вам неизвестна?

- Я видел его вчера впервые в жизни.

- И имя его вам ни о чем не говорит?

- Дюбрей?.. Нет.

- И вы не знаете, за что он задержан?

Господин Жакаль резким движением опустил очки на нос.

- Абсолютно не знаю, - отозвался он.

- Из этого я заключаю, - продолжал Сальватор, - что причина, по которой его задержали, незначительна и, несомненно, скоро он будет освобожден.

- О, разумеется, - в притворно-отеческом тоне отвечал г-н Жакаль. - Вы это хотели узнать?

- Да.

- Что же вы раньше-то не сказали? Я не возьмусь утверждать, что друг вашего приятеля уже на свободе в эту самую минуту. Однако, раз вы взялись за него хлопотать, можете не беспокоиться: как только вернусь в префектуру, я распахну перед этим человеком двери настежь.

- Благодарю! - стараясь проникнуть взглядом в самую душу полицейского, молвил Сальватор. - Так я могу на вас положиться?

- Передайте вашему приятелю, что он может спать спокойно. В моей картотеке за Дюбреем ничего не числится. Это все, что вы желали от меня узнать?

- Так точно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука