Сальватор. Части 3, 4

Метр Баратто бросил на комиссионера испепеляющий взгляд; однако во всем облике посетителя, в его позе, выражении лица, взгляде чувствовалось столько силы и уверенности, что нотариус снова сел: Сальватор напоминал ему льва на отдыхе.

Однако когда он сел, на губах его мелькнула усмешка — было видно, что он готов нанести противнику сокрушительный удар. Вы сказали, — спросил он, — что пришли от имени господина Лоредана де Вальженеза. Как это понимать?

— Вам изменяет память, достойнейший метр Баратто, — ответил Сальватор. — Я вам не сказал, что пришел от господина Лоредана де Вальженеза.

— Как так?

— Я сказал, что пришел от господина де Вальженеза, не упоминая имени.

— По-моему, это одно и то же.

— Нет, совершенно не одно и то же.

— Объяснитесь, не то, должен вас предупредить, я начинаю терять терпение.

— Имею честь повторить, сударь, что если я до сих пор не изложил вам свое дело, то в этом виноваты только вы.

— Хорошо, давайте поскорее с ним покончим.

— Это мое самое горячее желание. Несмотря на свою превосходную память, сударь, — продолжал Сальватор, — мне кажется, вы забыли, что существуют два Вальженеза.

— Что значит "два Вальженеза"? — вздрогнул нотариус.

— Именно так; одного зовут Лоредан де Вальженез, другого — Конрад де Вальженез.

— И вы явились от…

— От того, которого зовут Конрад.

— Вы, стало быть, знавали его раньше?

— Я знал его все время.

— Я хотел сказать: "До его смерти".

— А вы уверены, что он мертв?

Этот вопрос, совсем простой на первый взгляд, заставил г-на Баратто подскочить на стуле.

— Что значит, уверен ли я?

— Да, я именно об этом вас спросил, — невозмутимо подтвердил молодой человек.

— Разумеется, я уверен.

— Вглядитесь в меня.

— В вас?

— Да.

— Зачем?

— Вот черт! Я вам говорю: "Мне кажется, господин Конрад де Вальженез жив"; вы отвечаете: "Я уверен, что господин Конрад де Вальженез мертв". Тогда я вам говорю: "Посмотрите на меня хорошенько!" Возможно, вы получите ответ на свой вопрос.

— Как этот осмотр может дать ответ на мой вопрос? —

продолжал недоумевать нотариус. *

— По очень простой причине: я и есть господин Конрад де Вальженез.

— Вы?! — вскрикнул г-н Баратто, и его щеки залила смертельная бледность.

— Я! — все так же флегматично ответил Сальватор.

— Это ложь! — пролепетал нотариус. — Господин Конрад де Вальженез мертв.

— Господин Конрад де Вальженез перед вами.

Во время этой непродолжительной беседы метр Баратто остановил затравленный взгляд на молодом человеке; очевидно, нотариус призвал на помощь свою память и действительно признал неоспоримое сходство посетителя с Конрадом де Вальженезом: от категорического отрицания он перешел к другой форме диалога.

— Предположим, это так; что дальше?

— Согласитесь, что это уже кое-что! — заметил Сальватор.

— Какая вам от этого выгода?

— Прежде всего, я жив, а это немало. Кроме того, это доказывает, что я вас не обманывал, когда сказал, что явился от имени господина де Вальженеза, поскольку я действительно господин де Вальженез. Наконец, это позволяет мне надеяться, что вы выслушаете меня с большим вниманием и большей вежливостью.

— Но ведь, господин Конрад…

— Конрад де Вальженез! — поправил его Сальватор.

— Но ведь, господин Конрад де Вальженез, вам лучше, чем кому бы то ни было известно, что произошло после смерти вашего уважаемого отца.

— Лучше, чем кому бы то ни было, это верно, — подтвердил молодой человек тоном, от которого застыла кровь в жилах нотариуса.

Однако тот решил идти напролом и добавил с насмешливой улыбкой:

— И все же не лучше, чем мне.

— Не лучше, но так же хорошо.

На мгновение наступила тишина; Сальватор остановил на служителе закона взгляд, каким змея завораживает птичку.

Но как птичка не падает без борьбы в пасть змеи, так и г-н Баратто попытался бороться.

— Так что вам угодно? — спросил он.

— Прежде всего ответьте: уверены ли вы, что я Конрад де Вальженез? — спросил Сальватор.

— Насколько можно быть уверенным в присутствии человека, в похоронах которого я принимал участие, — отозвался нотариус, надеясь вернуться на путь сомнения.

— Иными словами, вы приняли участие в захоронении тела, которое я купил в анатомическом театре и выдал за свой труп по причинам, которые мне нет нужды вам сейчас объяснять.

Это был последний удар. Нотариус не пытался больше спорить.

— Действительно, чем больше я на вас смотрю, — проговорил он, пытаясь оправиться от смущения и от всей души желая, чтобы Сальватор дал ему передохнуть, — действительно, чем больше я на вас смотрю, тем более знакомым мне кажется ваше лицо. Но, признаться, с первого взгляда я бы вас не узнал. Прежде всего — потому, что я в самом деле считал вас мертвым… И потом, вы сильно изменились.

— За шесть лет не мудрено измениться! — с оттенком грусти отметил Сальватор.

— Неужели уже шесть лет прошло?!. Просто ужас, как летит время! — вздохнул нотариус, пытаясь за неимением лучшего перевести разговор на избитую тему.