Сальватор. Части 3, 4

— Сударь! — сказал он. — Я вспомнил об одном весьма важном деле. Вы же, очевидно, не хотите, чтобы наша весьма приятная для меня прогулка привела к печальному результату для третьего лица. Вообразите, сударь, что перед отъездом я приказал задержать на всякий случай, так, из осторожности, прекрасного молодого человека. Я рассчитывал освободить его через два часа, то есть по возвращении из Сен-Клу. Ведь я ехал в Сен-Клу, когда вы оказали мне честь своим появлением и изменили мой маршрут. Было бы неплохо, если бы я вернулся через час в префектуру полиции. Скажите, сударь, это возможно?

— Нет, — все так же лаконично отозвался незнакомец.

— Как видите, мое путешествие может иметь серьезные и нежелательные последствия — иными словами, задержит под стражей невиновного дольше, чем я того хотел. Позвольте, сударь, я при вас напишу приказ, который мой кучер отвезет в префектуру, и господин Сальватор будет немедленно освобожден.

Господин Жакаль нарочно упомянул о нашем друге в самом конце своей речи, потому что, выражаясь языком театра, приберегал эффект. Он понял, что попал в точку: при имени Сальватора его сосед невольно вздрогнул.

— Стой! — крикнул он кучеру или, вернее, тому, кто исполнял его обязанности.

Карета резко остановилась.

— Нет ничего проще: я при свете луны черкну несколько слов в своей записной книжке, — небрежно продолжал г-н Жакаль.

Словно уже получив разрешение, г-н Жакаль поднес руку к повязке на глазах, однако спутник его остановил.

— Не надо самостоятельности, сударь. Мы сами решим, как все будет происходить.

Закрыв окна, незнакомец для большей верности тщательно задернул красные шелковые занавески, не позволяющие ни заглянуть в карету, ни увидеть что-нибудь из нее. Затем он вынул из кармана небольшой потайной фонарик и зажег его при помощи фосфорной зажигалки.

Господин Жакаль услышал, как затрещала, разгораясь, спичка, и почувствовал в воздухе резкий запах фосфора.

"Кажется, мои спутники ни за что не хотят, чтобы я видел, где нахожусь. Это сильные люди. С такими приятно иметь дело!" — отметил он про себя.

— Сударь! — обратился к нему спутник. — Теперь вы можете снять повязку.

Господин Жакаль упрашивать себя не заставил. Он неспешно, как человек, которому некуда торопиться, удалил препятствие, которое, как Фортуна или Любовь, делало его на время слепым.

Ему показалось, что он находится в герметично закрытой коробке.

Он понял, что не имеет смысла пытаться выглянуть наружу; немедленно смирившись, как свойственно всем решительным людям, он вынул из кармана записную книжку и написал:

"Приказываю господину Канле, дежурному по полицейскому участку Сен-Мартен, немедленно освободить господина Сальватора".

Он поставил дату и подпись.

— Не угодно ли вам будет передать этот приказ с моим кучером? — предложил он. — Это достойнейший и милейший человек, привыкший к моим филантропическим поступкам. Он без промедления исполнит мое поручение.

— Сударь! — со своей неизменной вежливостью отвечал спутник г-на Жакаля. — Надеюсь, вы не станете возражать, если мы прибегнем к услугам вашего кучера в другой раз. Для такого рода поручений у нас имеются люди, которые стоят дороже всех кучеров, вместе взятых.

Незнакомец погасил фонарь, с чрезвычайной ловкостью снова надел г-ну Жакалю повязку на глаза, еще раз приказал ему не двигаться, потом отворил дверцу и кого-то позвал.

Он произнес какое-то необычное имя.

Господин Жакаль почувствовал, как один из двоих людей, стоявших на запятках, оставил свой пост. Он услышал, как кто-то подошел к дверце и заговорил на благозвучном, мелодичном и нежном наречии. Хотя г-н Жакаль знал чуть не все языки мира, он не понял ни слова. Разговор продолжался всего несколько секунд, после чего сосед г-на Жакаля вручил подошедшему письменный приказ, дверца захлопнулась, и прозвучали два английских слова: "All right!", означающие на нашем языке не что иное, как "Все в порядке, действуйте!".

Убежденный в том, что все действительно в порядке, как сказал сосед г-на Жакаля, кучер снова хлестнул лошадей, и они помчались прежним галопом.

Не проехала карета и пяти минут, как опять что-то свалилось на нее сверху, так что она покачнулась, но особым образом. У г-на Жакаля были, как обычно, обострены все чувства: по стуку на крыше он определил, что упал не короткий, как в прошлый раз, а длинный предмет, притом деревянный.

"В первый раз сбросили, как видно, моток веревки, — подумал г-н Жакаль, — а сейчас похоже на лестницу. Очевидно, мы будем спускаться и подниматься. Решительно, я имею дело с предусмотрительными людьми".

Как и в первый раз, карета, вопреки законам динамики, покатила вдвое быстрее.