Читаем Сальватор. Том 2 полностью

Еще она прибавила:

«Угодно ли вам, сударь, знать, что я обо всем этом думаю?

Хотите узнать, раз уж выдался такой случай, что я питаю к вам в глубине души? Я чувствую к вам то же, что вы сами испытываете к целому свету, а я не испытывала никогда и ни к кому:

ненависть. Я ненавижу ваше честолюбие, вашу гордыню, вашу трусость. Я ненавижу вас с головы до ног, потому что вы насквозь лживы!»

Перед отъездом в Санкт-Петербург, куда, как помнят читатели, граф Рапт был отправлен с чрезвычайным поручением, он в физическом смысле имел мраморное лицо, а в нравственном отношении – каменное сердце.

Посмотрим, изменила ли, оживила ли его поездка к Северному полюсу.

Дело происходило в пятницу, 16 ноября, то есть накануне выборов, около двух месяцев спустя после событий, послуживших сюжетом для наших предыдущих глав.

Шестнадцатого ноября в «Мониторе» появился ордонанс о роспуске палаты и созыве избирателей округа на 27-е число того же месяца.

Итак, избирателям предоставлялось всего десять дней, чтобы собраться, договориться, выбрать своих кандидатов. Этот поспешный созыв неизбежно должен был привести к тому, о чем мечтал г-н де Виллель: внести раскол в ряды избирателей оппозиции, ведь, захваченные врасплох, они потеряют время на обсуждение кандидатур, тогда как сторонники кабинета министров – сплоченные, выступающие единым фронтом, дисциплинированные, пассивные – проголосуют как один человек.

Но весь Париж уже давно ждал роспуска палаты и готовился к тому, чтобы мечта г-на де Виллеля не осуществилась. Пытаться ослепить этот великий город Париж – напрасный труд: у него, как у Аргуса, сто глаз, он видит в темноте; его, как и Антея, не испугать: подобно Антею, он черпает новые силы, едва коснувшись земли; а когда его считают мертвым, не стоит, как и Анкелада, пытаться его закопать: всякий раз, как он переворачивается в могиле, он, подобно Анкеладу, переворачивает весь мир.

Весь Париж, ни слова не говоря – в молчании кроется его красноречие, его дипломатия, – ожидал, краснея от стыда, с разбитым кровоточащим сердцем; весь Париж, угнетенный, униженный, порабощенный, как могло бы показаться на первый взгляд, изготовился к бою и молча, со знанием дела выбрал своих депутатов.

Один из них – нельзя сказать, чтобы он произвел впечатление на население, – оказался полковником графом Раптом.

Читатели не забыли, что он был официальным владельцем газеты, рьяно защищавшей легитимную монархию, а тайно он являлся главным редактором журнала, беспощадно нападавшего на правительство и замышлявшего против него в пользу герцога Орлеанского.

В газете он неуклонно поддерживал, превозносил, защищал закон против свободы печати, зато в следующем номере журнала воспроизводил речь Руайе-Коллара, где, между прочим, можно было прочесть такие строки, красноречивые и в то же время насмешливые:

«Вторжение направлено не только против свободы печати, но и против любой естественной свободы, политической и гражданской, так как оно абсолютно вредно, губительно. Глубокий смысл закона заключается в том, что была допущена неосторожность в великий день Создания, когда человеку позволили ускользнуть свободным и умным и очутиться в центре Вселенной; вот откуда проистекают зло и заблуждение. Но высшая мудрость исправит ошибку Провидения, ограничит наглую свободу и окажет усмиренному человечеству услугу, поднимет его наконец до уровня счастливого неведения скотов».

Шла ли речь об экспроприации, о насильственных, жульнических, тиранических мерах, имевших целью разорить полезное предприятие, журнал вовсю осуждал произвол и аморальность этих мер, которые, в свою очередь, газета яростно защищала.

Не раз г-н Рапт с гордостью откладывал перо, нападавшее в журнале, но защищавшее в газете, и мысленно поздравлял себя с изворотливостью таланта и ума, позволявших ему приводить блестящие доводы в защиту двух противоположных мнений.

Таков был полковник Рапт во все времена, но в особенности накануне выборов.

В день своего прибытия он отправился к королю с отчетом о результатах своих переговоров, и король, воодушевленный проворством и ловкостью, с какими граф выполнил поручение, намекнул ему на портфель министра.

Граф Рапт вернулся на бульвар Инвалидов, очарованный своим визитом в Тюильри.

Он сейчас же принялся обдумывать предвыборный циркуляр, который самый старый дипломатический эксперт вряд ли смог бы растолковать.

Циркуляр получился донельзя неопределенный, двусмысленный, расплывчатый. Король, вероятно, был от него в восхищении, участники конгрегации довольны, а избиратели оппозиции приятно удивлены.

Наши читатели оценят этот шедевр двусмысленности, если пожелают присутствовать во время различных сцен-, разыгранных этим великим актером перед некоторыми своими избирателями.

Театр представляет собой рабочий кабинет г-на Рапта.

В центре – стол, покрытый зеленым сукном и заваленный бумагами, за столом сидит полковник. Справа от входа, у окна, – другой стол, за которым сидит секретарь будущего депутата, г-н Бордье.

Скажем несколько слов о г-не Бордье.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дело Бутиных
Дело Бутиных

Что знаем мы о российских купеческих династиях? Не так уж много. А о купечестве в Сибири? И того меньше. А ведь богатство России прирастало именно Сибирью, ее грандиозными запасами леса, пушнины, золота, серебра…Роман известного сибирского писателя Оскара Хавкина посвящен истории Торгового дома братьев Бутиных, купцов первой гильдии, промышленников и первопроходцев. Директором Торгового дома был младший из братьев, Михаил Бутин, человек разносторонне образованный, уверенный, что «истинная коммерция должна нести человечеству благо и всемерное улучшение человеческих условий». Он заботился о своих рабочих, строил на приисках больницы и школы, наказывал администраторов за грубое обращение с работниками. Конечно, он быстро стал для хищной оравы сибирских купцов и промышленников «бельмом на глазу». Они боялись и ненавидели успешного конкурента и только ждали удобного момента, чтобы разделаться с ним. И дождались!..

Оскар Адольфович Хавкин

Проза / Историческая проза
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Споры об адмирале Колчаке не утихают вот уже почти столетие – одни утверждают, что он был выдающимся флотоводцем, ученым-океанографом и полярным исследователем, другие столь же упорно называют его предателем, завербованным британской разведкой и проводившим «белый террор» против мирного гражданского населения.В этой книге известный историк Белого движения, доктор исторических наук, профессор МГПУ, развенчивает как устоявшиеся мифы, домыслы, так и откровенные фальсификации о Верховном правителе Российского государства, отвечая на самые сложные и спорные вопросы. Как произошел переворот 18 ноября 1918 года в Омске, после которого военный и морской министр Колчак стал не только Верховным главнокомандующим Русской армией, но и Верховным правителем? Обладало ли его правительство легальным статусом государственной власти? Какова была репрессивная политика колчаковских властей и как подавлялись восстания против Колчака? Как определялось «военное положение» в условиях Гражданской войны? Как следует классифицировать «преступления против мира и человечности» и «военные преступления» при оценке действий Белого движения? Наконец, имел ли право Иркутский ревком без суда расстрелять Колчака и есть ли основания для посмертной реабилитации Адмирала?

Василий Жанович Цветков

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза