Сам себе дядя (СИ)

Выписки со счетов показали, что несмотря на маразматичность, старый профессор оказался достаточно порядочной личностью и не обирал сироту: со счетов, после смерти Джеймса и Лили Поттер не было снято ни кната. Просмотр же трат «отца», привёл «Гарри» в ужас, так как вместо того, чтобы покупать защитные артефакты, боевые жезлы и другие средства, которые могли помочь аврору Поттеру выжить и защитить свою семью во время гражданской войны, он покупал всякую ерунду, вроде дорогой метлы, очень модной, но не несущей абсолютно никакой защиты мантии для Лили и множество других подобных бесполезных покупок. Так же он, время от времени переводил определённую сумму на непонятный счёт. При этом его траты серьёзно превышали его доходы от работы аврором, что негативно сказалось на состоянии сейфа. Впрочем, очень много он потратить просто не успел, и содержимое сейфа похудело всего на пятую часть. Теперь у бывшего Вернона была очередная головная боль: ведь не мог же он оставить деньги лежать мёртвым грузом! Да и судя по его «известности», чтобы чувствовать себя в безопасности, ему нужно иметь хорошие связи в магическом мире, а также не мешало бы завести там прибыльный бизнес, чтобы его счёт в гоблинском сейфе постепенно заполнялся. Впрочем, этим он займётся уже после отправления в Хогвартс, а пока ему нужно ещё столько всего узнать и выучить!

И вот, наконец, настал заветный (чтоб ему провалиться, по мнению Дурслей) день, когда вся семья отправилась на вокзал, чтобы проводить ребят в школу. К сожалению, барьер не пропускал на искомую платформу Дурсля старшего, из-за чего Петуния решила тоже не идти, да и маленькую Розу (кузину Поттера) попридержала. Вообще если бы не купленные книги, в которых было подробно описано где что находится, откуда взялась традиция с поездом и т.п., нужную платформу они бы ни за что не нашли. Хагрид перед расставанием просто вручил им билеты, так и не объяснив ничего: может быть забыл, а может просто не подумал о том, что Дурсли и Поттер могут не знать особенности прохода на заветную платформу.

В общем, в назначенный час: за полчаса до отправления поезда, Гарри Поттер и Дадли Дурсль, попрощавшись с родными, спокойным шагом пересекли барьер (ну не будут же они нестись в стену с огромной телегой, как толпа каких-то громких рыжих детей в потёртых одеждах, подобранных непонятно как и для чего: вещи были совершенно обычные, вот только любой, кто хоть немного соображает, сразу поймёт, что эти люди – ненормальные, ведь чтобы надеть разноцветные ботинки, синий пиджак и жёлтые штаны, нужно явно не дружить с головой) и оказались на платформе девять и три четверти. Поправив новые мантии, которые по своему фасону напоминали длинные плащи, из-за чего ребята решили идти сразу в них, а не переодеваться в поезде, да и дополнительная защита не помешает, Дурсль и Поттер осмотрелись вокруг. Волшебники, как и обычно вели себя шумно и несдержанно, лишь изредка им встречались островки спокойствия, где солидно одетые маги тихим голосом давали своим чадам последние наставления.

В одном из таких островков спокойствия, стоял недавно встреченный им в лавке Малкин блондин, который внимательно слушал солидно одетого мужчину с тростью, на которого был похож, как две капли воды. Рядом с ними стояла ослепительно красивая молодая женщина, которая с улыбкой смотрела на светловолосого. Гарри и Дадли, проходя мимо слегка кивнули парню, тот также кивнул в ответ и повернулся к отцу. Блондин с тростью сначала посмотрел на юношей презрительным взглядом, однако оценив их общий явно не бедный вид и увидев на плечах артефактные сумки, одобрительно хмыкнул и сказал, обращаясь к сыну:

– Драко, ты не хочешь представить нам с Нарциссой своих знакомых?

– Отец, прости, но я… не успел познакомиться с ними как полагается… Мы виделись в магазине Малкин. Мне как раз принесли мой заказ и мы успели переброситься лишь парой слов.

– Что ж, – спокойно и величественно, слегка растягивая слова произнёс блондин (вот у кого похоже пытался копировать интонации Драко), – я думаю, стоит исправить подобное недоразумение. Позвольте представиться: Малфой, Люциус Малфой. Это моя супруга Нарцисса и сын Драко.

– Очень приятно, – вежливо ответил на представление Вернон, – меня зовут Гарри Поттер, а это мой кузен Дадли Дурсль, – от него не укрылось то, как блондин поморщился на фамилии Дурсль.

– «Понятно, похоже этот волшебник из партии так называемых ультраправых, которые считают тех, кто родился от обычных людей, магами второго сорта. Только нацистов мне не хватало для полного счастья! Наверняка он был одним из тех, кто поддерживал этого их Лорда без названия (к сожалению ни в одной книге Вернон так и не смог отыскать имени того мага: везде он указывался как Тот, кого нельзя называть). Впрочем, открыто ссориться с ними явно не стоит, судя по общему виду это довольно состоятельный человек», – мысленно решил для себя Вернон.