Сам себе Тарантина (сборник)

И тут Лу почувствовал, как смертельно устал. Хотелось просто лечь на пересохшую землю, свернуться калачиком и уснуть. Всё надоело. Плевать он хотел на этого полицейского, на босса и на бутылку. И на свою жизнь. Все его трепыхания показались бесполезной суетой. Эта эпопея не имеет конца. На каждом шагу будет попадаться кто-то, жаждущий его смерти.

Коп совсем потерял бдительность. Перед ним стоял на коленях замученный, загнанный, избитый парень и молит о пощаде. Он подошёл слишком близко. Лу мог схватить ствол и отвести в сторону, успев до того, как раздастся выстрел. Легко. Затем выбить копу коленную чашечку. Этому приёму его научили ещё в юности, когда он был членом уличной банды. Главное, не раздробить свои же костяшки об мосол. Бить нужно в ямку между костями. И когда коп упадёт, забить его прикладом, потом набить рот комками земли и выстрелить в живот, чтобы подольше мучился. Всё это можно было сделать.

Но Лу ничего уже не хотел. Он поднялся и сказал:

– Никуда я не пойду. Можешь пристрелить меня прямо здесь. Только через пару дней здесь будет полно людей, которые будут меня искать. Сюда уже приехали трое на серебристом «Хаммере» и перестреляли половину гадюшника. Ты же не из Лейквилля? Нет? Тогда зачем тебе лишние приключения? В следующий раз приедет намного больше народа.

– Ты мне что, угрожаешь? – спросил коп. Но в его голосе уже не было той уверенности.

– Я тебе не просто угрожаю. Я рассказываю, что с тобой будет, в самых радужных красках. А будет всё намного страшнее. Сначала они добьют тех, кто остался. Не найдя меня, выяснят, что есть продажные копы, отлавливающие беглецов за пределами города. И выйдут на тебя. Можешь не беспокоиться, выйдут, как пить дать. И они спросят, не попадался ли тебе Лу Бартин. Ты, конечно, начнёшь врать. Но когда тебе вырежут глаз, ты признаешься, что выполнял свой долг, и ничего личного не было. Тогда тебе вырежут второй глаз, подвесят за ноги, обольют бензином и сожгут живьём. А потом начнут искать, а нет ли случайно у тебя того, что принадлежит им. У тебя большая семья?

Коп слушал молча, взвешивая, можно верить этому типу или нет. И весы всё больше перевешивали, что поверить просто необходимо. Лу говорил тихо, монотонно, без всяких эмоций. Очень убедительно. Да и «Хаммер» попался ему, но он не стал его останавливать.

– А за мою голову тебе всё равно никто не заплатит. Ни гроша. Мёртвые не выписывают чеков. А если бы даже заплатили, то зачем тебе деньги, если похоронят тебя всё равно за муниципальный счёт, накроют гроб флагом, сделают жиденький залп и расскажут, каким ты был смелым и отважным. А назавтра забудут, как тебя звали.

– Ты что, такая большая шишка, что тебя будут искать?

– Нет, конечно, но большие шишки возлагают на меня большие надежды. И лучше даже не подозревать о моём существовании – полезнее для здоровья.

Лу повернулся и пошёл искать бутылку.

Коп смотрел вслед. Сколько человек пытались взять его на понт, задурить голову, рассказать байки, угрожать и разжалобить. Но он был твёрд, как скала и делал своё дело. Здесь его территория и игра будет вестись по его правилам. Да пошёл он к чёрту, подумал коп, вскинул винтовку, прицелился, но палец отказывался нажимать на курок. Лу уже почти растворился среди кукурузы.

– Эй, – крикнул ему полицейский. – Что ты там говорил насчёт ста кусков?

Лу, наконец, нашёл бутылку и пошёл обратно. Подошёл к копу, достал сотню и протянул ему.

– Держи, цены резко упали. Это за то, что ты подбросишь меня до трассы.

Лу смотрел прямо в глаза. Лу смотрел, и видел сомнения, неуверенность и зарождающийся страх. Он подошёл так близко, что мог вцепиться зубами в горло.

– Решай быстрее, пока я не передумал.

Страх рос и заполнял зрачки серой поволокой.

– Хорошо, – сказал полицейский, деньги брать не стал, – я поверю тебе. Но…

– Но, – перебил его Лу, – молись, чтобы я приехал, куда нужно вовремя. Так что, поторопись.

Они сели в полицейскую машину и через пять минут выехали на трассу.

Лу вышел и побрёл, держа в руке пустую бутылку. Через час он уже сидел в кабине фуры, перевозящей пиво. Ирония судьбы. Водитель – типичный дальнобойщик – в бейсболке и с усами, переходящими в бакенбарды, задал только два вопроса – куда едем, и кто так отделал пассажира. Не дождавшись ответа на второй вопрос, врубил диск «Моторхеда», под который Лу благополучно уснул.

Проснулся он ночью, от того, что его тряс за плечо водитель.

– Просыпайся, подъезжаем. Я в город не еду, так что высажу тебя на окраине, доберёшься как-нибудь.

– Спасибо, друг.

– Тебе спасибо. Люблю таких спутников. А то начинают мне рассказывать всякое дерьмо. А зачем оно мне надо, чужое? Своего девать некуда. Удачи, парень. Сходил бы ты к врачу, выглядишь неважно.

– Прощай, – Лу спрыгнул на землю.

Фура ушла вправо, а Лу пошёл прямо по трассе, в направлении далёкого зарева ночного города.

Идти пришлось недолго. Его подобрал старенький «Форд», водитель которого всю дорогу рассказывал, как от него ушла жена, и сколько у него теперь свободного времени для самых разнообразных тёлок, которые просто сходят от него с ума.