Сама себе детектив

– А в ноябре девяносто второго Инночку убил какой-то маньяк. Зверь какой-то мою доченьку убил!.. Костик в Перми был, на повышении квалификации, Аленка у меня, каникулы как раз перед ноябрьскими праздниками… Костик шестого вечером вернулся, а она уже остыла давно! Уж как он горевал! Говорил, что предчувствие у него было, накануне хотел приехать, да не смог. Если б, говорит, приехал, она жива была бы. Это ведь еще хорошо, что Алена у меня гостила, а то бы и ее задушил маньяк проклятый, и над ней бы надругался… – Женщина привычно утерла текущие из слепых глаз слезы. – И опять я осталась одна с двенадцатилетней девочкой. Костик, конечно, приезжал часто, без него мы бы не справились. Но года через два или чуть меньше он уехал. Вначале в Пермь, а потом в Ленинград, в Петербург, то есть. Не могу, говорит, здесь оставаться, жить в доме, где Инночку убили, чувствовать, как люди вслед оборачиваются. Здесь же все всех знают!

Но хоть уехал, а все равно нам помогал, пока Алене восемнадцать не исполнилось, переводы мне присылал почти каждый месяц. Уж не знаю, как бы мы без этих денег на мою пенсию и Аленино пособие со стипендией выжили… Так что дай Бог Костику здоровья, где бы он сейчас ни был! Вы чаю не хотите? – вдруг спохватилась Алевтина Юлиановна.

– С удовольствием. Пойти поставить? – поднялась я.

– Не надо, у меня все здесь. Вот, – она дотронулась до стоящего на столе агрегата. – Аленушка подарила, термопот называется. Круглые сутки кипяток, целых три литра. – Женщина обернулась к серванту, нашарила пачку с пакетиками чая, сахарницу, две чашки.

– Это у меня Аленушка такая рациональная аккуратистка: я, говорит, бабуля, всегда все на одно место ставить буду, и ты туда же, тебе так проще будет. Наливайте кипяток, – Алевтина Юлиановна протянула мне чашку. – Там в серванте еще печенье должно быть, – она опять обернулась и достала вазочку.

– Не забывает меня моя девочка. Как в Питер уехала, постоянно деньги присылает, а в письмах пишет, мол, не хочу, бабуля, чтобы ты в чем-нибудь нуждалась, покупай все, что нужно, плати за уборку и стирку. Вон какой мне телевизор купила, когда два года назад приезжала! – женщина явно гордилась подарком. – Я говорю – зачем мне, Аленушка, такой большой? А она – зато в нем звук хороший, и твои подружки будут к тебе ходить сериалы смотреть, все тебе скучно не будет. И точно, ходят соседки, такого-то телевизора ни у кого нету!

Как сказать старушке, что ее любимой внучки уже нет на свете?.. Я решила, что не стану этого делать, пусть узнает не от меня.

– И давно внучка живет в Петербурге?

– Да как раз в девяносто восьмом, перед дефолтом, уехала. Оставила мне триста долларов на первое время, а уже через два месяца стала переводы слать. Нет, я с ней горя не знаю, дай Бог каждому такую внучку. Это сейчас пенсию увеличили, да и то я бы на нее так не жила. Мне бы только на квартиру и самую простую еду хватало. А лекарства? А за стирку-уборку заплатить? А подруг сладеньким побаловать?

– Кем же ваша внучка работает? Какое у нее образование?

– Образования у нее, считай, никакого. Окончила лицей коммунального хозяйства, ПТУ по-старому. За подружкой с нашей парадной увязалась, Людкой Черновой. Теперь она Патрогина, в нашем ЖЭКе мастером участка работает.

Я записала в блокноте: Чернова – Патрогина.

– Меньше года Алена после ПТУ проработала и поехала в Ленинград, поступать в институт. Даже не сказала, в какой. У меня, говорит, в Питере хорошая подружка, я с ней не пропаду, и тебя, говорит, бабуля, не брошу. Только никуда она не поступила, а почти сразу вышла замуж за богатого. Думаю, не за молодого, – вздохнула старушка, – потому что детей до сих пор не завела и даже подружкам своим, Людке и Светке, фотографию его не показывала. Наверное, старый и страшный. Но если он ее любит, денег на нее не жалеет… если она уже почти весь мир объездила, и машина у нее своя есть, и даже мне помогает – так чего еще надо? Дай бог, чтобы у Аленушки и дальше все хорошо было.

«Больше у нее ничего хорошего не будет», – промелькнуло у меня в голове, а вслух я спросила:

– А Алена поддерживает отношения со своим отчимом? Он ведь тоже в Питер уехал?

– Нет, она бы мне сказала, если бы с Костиком встретилась. Последний раз она со своим папочкой (она ведь его только папочкой называла, просто папой – никогда), виделась году в девяносто седьмом, когда в ПТУ училась. Он по каким-то делам в Пермь приезжал, ко мне вырваться не успел, а очень хотел, Алена говорила. А в Питере разве кого найдешь? Раз в пять больше Перми город. Вы там не бывали?

– Бывала, очень большой город, – подтвердила я.

Надо было как-то закруглять беседу, пожалуй, больше я здесь ничего не узнаю.

– Ну что ж, хорошо, что у вас нет претензий к работе социальных служб, и что вам внучка помогает.

– Я же вам ее фотографии не показала, – спохватилась Алевтина Юлиановна. – На полке под телевизором новенький альбомчик.

Я взяла в руки небольшой альбом.