Самая длинная ночь в году (СИ)

- Наверное, тем же самым... Только иной раз хочется, чтобы это был мой выбор. Хотя бы иллюзия выбора.

- Надо отправляться домой, - проговорила я едва слышно.

- Вы замерзли? Я принесу вам плед.

И он действительно вернулся с огромным серым пледом.

- Позволите?

Я развернулась к нему спиной и сделала этот самый маленький шажок к нему, о котором мечтала. Замерла, почувствовав его руки на своих плечах. Стала заворачиваться в плед, постаравшись коснуться его ладоней. Словно бы и невзначай.

- У вас руки совсем замерзли... - и его ладони накрыли мои. Глаза закрылись сами собой. И я замерла - только сердце бешено колотилось. Но унимать его почему-то не хотелось...

Крикнула какая-то неугомонная птица. Я вздрогнула.

- Мне все-таки пора, - прошептала я.

- Хотите, я сварю вам кофе?

Я хихикнула, вспоминая нашу беседу о приготовлении ужина.

- Вот зря вы так! Я готовить не умею. А кофе варить - вполне! - обиженно проговорили у меня над головой.

- Хорошо, - улыбнулась я. - Кофе - и по домам. Завтра на работу. А я еще и дежурю.

- А вы уснете? После кофе? Он крепкий.

- Целитель - это такой человек, который засыпает, как только тело приобретает устойчивое положение в пространстве.

- Тогда пойдемте в дом.

И Андрей Николаевич выпустил меня.

- Так вот откуда в доме появилась джезва, зерна кофе и кофемолка, - я внимательно наблюдала, как он священнодействовал.

Он лишь улыбнулся:

- Не хотел вас оставлять, но дел было много. А без кофе я очень плохо соображаю.

- То покушение, - проговорила я. - Их поймали?

- Одного - нет, - он как раз разливал кофе по небольшим белоснежным чашечкам костяного фарфора. - Но не сказать, чтобы мы плохо старались. Пойдемте к столу? Может, вам молока подать? Только я не уверен, что оно тут есть...

- Не беспокойтесь.

- Вам не нравится кофе? - спросил он через какое-то время.

- Я не знаю, нравится он мне или нет. Очень горячий. Я не могу такой пить.

Андрей Николаевич хотел, видимо, что-то у меня спросить, но я поднялась с кресла - он немедленно тоже поднялся.

- Зачем вы это делаете? - спросила я.

- Что именно?

- Вскакиваете, когда я встаю.

- Не знаю... - он удивленно посмотрел на меня.

- Это был один из лучших дней в моей жизни, - тихонько сказала я ему, когда мы прощались около моего дома.

- И в моей ...тоже, - отозвался он и протянул мне руку. Я подала свою. Он галантно, как-то по-придворному склонился и поцеловал мою ладошку.

СТОЛИЦА. ПОЧТИ ГОД НАЗАД. КОНЕЦ ЯНВАРЯ. ОН

Настроение было ужасным - уже трое суток он был в командировке. В очередной раз убедился - как ни проверяй, все ли готово к зиме - все равно она придет неожиданно. Как будто наместники никак не могут привыкнуть, что Поморье - северная страна. И ведь так искренне каждый раз удивляются и метелям, и заносам, и тому, что дома отапливать надо. И чем севернее губерния - тем искреннее удивление от капризов погоды. Может, чиновников надо целительницам показывать - а то все забывают, что зима придет... Что будет суровой - как и положено в данном регионе, если вспомнить простейший курс школьной географии. Что снег все равно выпадет. И что его необходимо будет убирать...

Так что трое суток он носился по региону - и пугал. Проверял. Гневался. Потом на заключительном совещании уже спокойно сообщил, что его императорское величество разрешил ему, своему доверенному лицу, оформлять конфискацию имущества в пользу казны.

- Так что, господа, если вы не изыщите средств, чтобы нормально пережить эту зиму, без очередных бедствий и чрезвычайных ситуаций, то их изыщу я лично.

Они как бы клялись, он как бы верил. Казалось бы - театральное действо. Однако действовало же! С тех пор, как он взял за практику методично объезжать и пугать - количество экстренных мероприятий стремительно сократилось. Но только Небеса знают, как же ему все это надоело...

В столицу пришли снегопады... В этот раз какие-то особенно снежные...

Ирина задерживалась. Он давно выдал ей амулет связи - чтобы они общались, когда он уезжал. Договаривались о встречах, о времени, когда она выходит с работы. Он всегда ждал ее на другой стороне улицы - подальше от любопытных глаз.

Радомиров посмотрел на здание госпиталя - яркая, теплого оттенка подсветка, горят окна.

- Где же ты, девочка моя? - и насмешливо улыбнулся - слышал бы его кто-нибудь из знакомых. Хотя бы один из генерал-губернаторов. Хотя нет, не дай Небеса. Его позиция при дворе как доверенного лица его императорского величества была незыблема еще и потому, что у него не было слабостей. А значит, не было болевых точек.

Так что на его привязанности к этой девочке - если бы узнали, обязательно бы попытались поиграть...

Он уже собрался, послав к Небесам свою конспирацию, отправится в госпиталь и узнать, что произошло, как увидел ее.

- Ира! - он бросился туда, на свет, обнял ее, уже ни о чем не думая - настолько потерянной она выглядела. - Что? Что случилось?

- Он умер, - выговорили ее губы. - Я ничего не смогла сделать.

- Бедная моя девочка..., - прижать ее к себе крепко-крепко, жалея, что невозможно забрать хотя бы часть ее боли.