Самая яркая звезда в созвездии Большого Пса (СИ)

- Смерть близкого человека опустошает, - ладонь Марлин нежно накрыла дрожащую руку Сириуса. – Когда умер мой дедушка, мне ничего не хотелось. Но Лили была рядом каждую свободную минуту. Она разговаривала со мной, заставляла выполнять домашние задания, придумывала какие-то занятия, которые тогда, конечно, казались мне сущей глупостью. И, к моему удивлению, она смогла заполнить эту пустоту. Тебе сейчас как никогда нужен настоящий друг, Сириус. И, я полагаю, такой друг у тебя есть.

- Марлин, я…- Блэк придвинулся к однокурснице, с наслаждением ощущая тепло её тела.

- Я говорю о Джеймсе, разумеется, - девушка решительно отстранилась, безжалостно разорвав то волнующее напряжение, что успел ощутить парень.

- Прости меня, - Сириус, пораженный целительными свойствами близости Марлин, поймал её взгляд, - на той вечеринке я повел себя, как…

- Трус? – МакКиннон усмехнулась. – Ты хотел сказать, что повёл себя как трус?

- Я планировал использовать более хлесткое слово. Но «трус», пожалуй, тоже подходит, - гриффиндорец грустно улыбнулся, не решаясь вновь дотронуться до девушки. Она многозначительно молчала. – Я запутался, понимаешь? В то утро я очень, очень сильно хотел продолжения. Не уверен, что за всю свою жизнь желал что-либо так, как тебя в тот момент. Но я был так взбешен твоими бесконечными отказами, твоими рассуждениями об Абботе, что навязчивая идея причинить тебе боль затмила всё, что я чувствовал к тебе. Что я чувствую. Теперь я понимаю, как это было жестоко и глупо.

- Извинения приняты, - Марлин смущенно уставилась на свои туфли.

- Снова друзья? – Блэк примирительно протянул девушке свою ладонь, и та сжала её в ответ. Сириус тщательно подбирал слова, чтобы спросить МакКиннон о шансах на переход отношений в иную плоскость, но гриффиндорка, словно ощутив его терзания, неуклюже перевела тему.

- А теперь расскажи мне о встрече с Пожирателями смерти. Хочу услышать эту историю от первоисточника.

========== Глава 15. Лучший подарок на День Рождения ==========

Ночь со 2 на 3 ноября, 1977 год, Хогвартс, башня Гриффиндора, спальня мальчиков

Известие о гибели Альфарда Блэка изменило Сириуса. Ремус полагал, что и без того хрупкий стержень его инстинкта самосохранения дал серьёзную трещину. Джеймс склонялся к мнению, что Бродяга, сам того не осознавая, отчаянно пытается привлечь к себе внимание. Внимание Марлин, ушедшей с головой в учебу, МакГонагалл, пропадающей на заданиях Министерства магии, Регулуса, игнорирующего старшего брата. Выбившись из сил на волнах изменчивого мира, Сириус, словно маленький ребенок, нуждался в заботе и стабильности. Но, как истинный друг, Поттер держал свои догадки при себе, стараясь лишь всячески подбадривать и развлекать хандрящего Блэка.

Тот, в свою очередь, обрастал пагубными и в чём-то опасными привычками. Провоцировал преподавателей демонстративным разгильдяйством, балансировал на перилах смотровой площадки Астрономической башни, разгуливал по улице без верхней одежды, коротал вечера в пабе «Кабанья голова». Пару раз Мародёрам приходилось тащить Сириуса на себе, поскольку он, опьяненный доброй порцией огневиски, едва стоял на ногах.

Нигилистическое отношение Блэка к собственному телу обрело неприятное, но исправимое последствие. Первые ноябрьские заморозки застелили землю ковром из инея и впились ледяными иголками в грудную клетку отчаянного гриффиндорца, спровоцировав банальную простуду. В сопровождении непреклонной Эванс вялый и утративший способность дышать носом Сириус наведался в больничное крыло. Мадам Помфри, замученная нескончаемым потоком кашляющих и чихающих учеников, проследила, чтобы пациент выпил до последней капли бодроперцовое зелье, и отправила его в спальню, велев соблюдать постельный режим в течение суток.

Побочное действие в виде дыма, валившего из ушей, сошло на нет к обеду вместе с жаром. Но влажный кашель не желал сдавать свои позиции столь скоро, раздирая горло с изнурительной регулярностью. Волей нелепого случая болезнь завершала своё господство над телом в ночь, примечательную сразу двумя событиями – полнолунием и достижением Блэком восемнадцатилетия. Бродяга всей душой рвался в Визжащую хижину, но липкая слабость, пронизавшая насквозь его крепкие мышцы, и нестерпимая головная боль пересилили мальчишеские желания и браваду. Джеймс, снедаемый муками совести, разрывался между Люпином, измученным долгими годами одиночества в звериной шкуре, и именинником, прикованным к постели. Сириус проявил не свойственный Блэкам альтруизм, заверив друзей, что сию секунду готов отдаться в объятия Морфея и в компании не нуждается. Потому скрепя сердце Поттер последовал за Петтигрю к Гремучей Иве. Перед тем, как закрыть за собой дверь, он озабоченно взглянул на лучшего друга, но тот притворился спящим.