Самая яркая звезда в созвездии Большого Пса (СИ)

- У нас в комнате больше зеркал, - гриффиндорка попробовала скрыть неловкость бессмысленной ремаркой и отвернулась к окну. Сириус не торопливо расправил на вешалке снятую с себя одежду, затворил двери большого платяного шкафа, на полках которого царил беспорядок, едва ли предполагающий столь ревностное отношение к отдельно взятой вещи. Босиком прошествовал к своей кровати и укрылся теплым одеялом, способным защитить от самых лютых сквозняков.

- Я готов к процедурам, - Блэк усмехнулся. Он уперся спиной в толстую пуховую подушку и, полусидя, наблюдал, как Марлин наливает воду в высокий стакан, возвращает карминовый графин на туалетный столик, опускается на краешек постели и, приложив незначительные усилия, вытаскивает пробку из пузырька с зельем.

- Это поможет тебе выспаться, - будущая целительница протянула другу волшебное снотворное.

- Спасибо, - Сириус повертел в руках снадобье и решительно поставил его на прикроватную тумбочку. – Знаешь, что бы действительно помогло мне поправиться?

- Полагаю, что-то, нарушающее школьные правила, - Марлин сдержанно улыбнулась.

- Тот факт, что ты сейчас находишься в этой спальне – уже нарушение правил. Но, продли ты свой визит хотя бы на полчаса, процесс моего выздоровления, наверняка, протекал бы быстрее и проще.

- Хорошо, - девушка тихо вздохнула. – Но я соглашаюсь лишь потому, что ты уже полчаса как именинник.

- О лучшем подарке я не мог и мечтать, - Сириус картинно прижал руки к груди, после чего откинул уголок одеяла и похлопал ладонью по простыне подле себя. – Забирайся.

- Это уже слишком, - Марлин покачала головой, и в ту же секунду, словно насмехаясь над её словами, ледяной ветер, ворвавшийся в комнату через открытое окно, пробрался под тонкую рубашку. Девушка передернула плечами от холода, скинула туфли и, опустив не выпитый стакан на пол, не решительно забралась с ногами на кровать.

- Ты ходишь в этой одежде целый день. Не слишком гигиенично тащить все собранные микробы в постель больного и практически голого человека, - Блэк театрально нахмурился и посмотрел на МакКиннон с неподдельным укором.

- Ты прав, - её губы тронула дразнящая улыбка, - пожалуй, мне всё же лучше вернуться к себе.

- Впрочем, - Сириус сделал вид, что производит в уме серьезные вычисления, - не думаю, что пара маленьких микробов действительно сможет ухудшить моё состояние.

- Вот и славно, - Марлин потянула на себя край одеяла. Сочетание уютного тепла постели и морозного воздуха с улицы оказалось удивительно приятным и гармоничным.

- Ты же понимаешь всю двусмысленность ситуации, правда? – Блэк высвободил руки, и лунный свет охватил его неестественно белые плечи с рельефной линией ключиц.

- До того, как ты сказал это вслух, я чувствовала себя чуть менее неловко.

Гриффиндорцы замолчали. Сириус всегда полагал, что самое сложное в отношениях с целомудренными девушками – остаться наедине в обстановке, располагающей к близости. Дальше, как правило, всё случалось само собой. Юный волшебник знал, что сказать, как дотронуться, каким взглядом посмотреть, чем рассмешить и настроить на непринужденный лад. Но Марлин ставила своим поведением в тупик. Они сидели в дюйме друг от друга, соприкасаясь бедрами, укрывались одним одеялом, дышали в унисон. Но развития будто бы томной ночи не следовало, к огромному разочарованию Блэка.

- Зачем ты всё это делаешь? – МакКиннон повернулась к другу, внимательно изучая его лицо. И без того тонкие аристократичные черты болезненно заострились за месяцы отсутствия аппетита и бессонницы.

- Делаю что? – в голосе Блэка зазвенели нотки раздражения, когда он предположил, что Марлин в очередной раз завела разговор о его попытках добиться её внимания.

- МакФерсон видела тебя в Астрономической башне. Она сказала, что ты забрался на перила и ходил туда-сюда, - девушка зябко поёжилась, словно тепла одеяла стало не достаточно. – Ты забросил учебу. Нет, я понимаю, зубрежка никогда не входила в круг твоих интересов. Но сейчас ты демонстративно отказываешься выполнять задания, которые всегда давались тебе легко. Что с тобой происходит?

- Так я чувствую себя живым, - Блэк понимал, что его ответ совсем не похож на откровение, а скорее смахивает на пафосную попытку подростка придать своему образу лиричности и загадочности. – Когда я дрожу от холода, когда теряю равновесие, и дыхание перехватывает от возможности падения с высоты, когда спорю с кем-то или напиваюсь до вязкости сознания, я перестаю думать о будущем. Об Альфарде. О том, что я один. Нет, конечно, Поттер и Люпин – друзья, о которых я мог только мечтать с родительским мировоззрением и методами воспитания…

Сириус резко оборвал свой монолог, уставившись в окно. Его желудок свело от отвращения. Вся эта долгая тирада звучала жалостливо и инфантильно. Меньше всего на свете гриффиндорец желал выглядеть в глазах Марлин слабым ноющим королем драмы, а что-то подсказывало ему, что именно такой образ вырисовывался в её добрых понимающих глазах в этот самый момент.