Самая короткая ночь

За дверью голоса Клавы и Синяева. Входит  К л а в а, придерживает дверь. Появляется  С и н я е в, нагруженный целой коллекцией каких-то деревянных лесенок, спинок, рам.

К л а в а (изумленно.) Что это такое?

С и н я е в. А черт его разберет! Просил присмотреть в городе обычную детскую кроватку, а привезли какой-то комбайн… Уф!

К л а в а. Нет, серьезно.

С и н я е в. Говорю же: комнатный комбайн для ребенка. Мебельная новинка. Самому так объяснили. Можно составить кровать с подъемным матрацем, подвижную оградку для первых шагов, обеденный столик со стулом. Имеется даже стулик с дыркой и еще что-то… Прохоров привез, любезность сделал, не отказываться же теперь… Сейчас попробуем. (Сооружает некое геометрическое целое, напоминающее сложный цирковой снаряд. Рассматривает.) Черт знает что!

Клава хохочет.

Да перестань ты! (Проводит очередную операцию, в результате получается подобие клетки.)

К л а в а (сдерживая смех). Теперь как будто похоже.

С и н я е в. На что? А куда ребенка класть?

Коротко постучавшись, вбегает  Н ю р к а.

Н ю р к а. Здравствуйте… Что это у вас? Никак кроликов разводить собрались?

С и н я е в. Вот что. Занимайтесь-ка этим хозяйством сами. У меня и без того хлопот сверх плана. Обед, надеюсь, готов?

К л а в а. Конечно. Я подам в садике, хочешь?

С и н я е в. Только, пожалуйста, поскорее.

К л а в а (Нюрке). Я сейчас, подожди. (Синяеву) Да, Георгий, там тебе письмо на столе. (Уходит.)

С и н я е в. Какое еще письмо?

Н ю р к а (задумчиво). Письма пишут, письма пишут, письма некуда девать…

С и н я е в (распечатывает, конверт кладет в карман, пробегает глазами письмо). Черт! Додумалась же…

Подходит  К л а в а.

К л а в а. От кого же?

С и н я е в (прячет письмо в карман). Да так. По делу.

К л а в а. А я смотрю — почерк какой-то незнакомый. (Уходит.)

Синяев подходит к телефону, снимает трубку.

С и н я е в (в трубку). Соедините со станцией… Кузьмин? К тебе там брус прибыл?.. Так, а какого же беса маринуешь? Ну да, а машина обратно порожняком пришла. Нет уж, голубчик, я тебя не режу, и ты меня не режь… Ладно, только смотри — уговор дороже денег. Всего. (Вешает трубку. Достает из кармана папиросы, на пол падает только что полученное письмо. Синяев не замечает этого, закуривает.)

Г о л о с  К л а в ы. Георгий!

С и н я е в. Иду! (Проходя мимо Нюрки) Ты что-то у меня спросила?

Н ю р к а. Нет. Ничего. В окошко смотрю и молчу.

С и н я е в. Ну, ну. (Уходит.)

Выходит  В е р а  с ручкой в руке.

В е р а. Клавочка… (Видит Нюрку и замолкает.)

Н ю р к а. Обожди. Сейчас будет.

В е р а (смерив Нюрку с головы до ног). А я сама не догадалась.

Н ю р к а (усмехнулась, запела вполголоса, глядя прямо на Веру).

Полюбил меня сапожник,
По пятам за мной ходил.
С моих туфелек модельных
Глаз влюбленных не сводил.
И никак я не пойму,
Чем понравилась ему:
То ли ножками босыми,
То ли босоножками…

Вера с полнейшей невозмутимостью собирает со стола оставшиеся листки, поднимает с пола оброненную Синяевым бумажку, кладет к своим, и как бы в отместку Нюрке громко поет песенку про двух медведей.

Между прочим, Федя о тебе справлялся.

В е р а (с деланным безразличием). Весьма тронута. Как идут его дела в совхозе?

Н ю р к а. Вкалывает на уборке помидоров.

В е р а. Очень приятно… Между прочим, на днях я виделась с ним сама.

Н ю р к а (ревниво). Зачем?

В е р а. Мало ли зачем… (Идет на веранду.)

Н ю р к а. Погоди… Чего тебе от него надо?

В е р а. А тебе чего надо от моего брата? Думаешь, раз он уехал, так о нем можно всякие гадости повторять? Не беспокойся, он еще приедет сюда!

Н ю р к а. Пускай приезжает! Мне-то что!

Входит  К л а в а.

К л а в а. Ну, что вы тут не поделили?

В е р а. Еще чего не хватало! Просто смешно. (Уходит на веранду.)