Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых

МАРИНА. Лучше. Конечно, лучше. Поцелуй меня!

ОЛЕГ. Не хочется. Еще один признак, что я тебя разлюбил.

МАРИНА. Пусть. Но – поцелуй меня.

ОЛЕГ. Я поцелую. Но без любви.

МАРИНА. Я согласна!

Целуются.

ОЛЕГ. Странно. Мне даже нравится.

МАРИНА. Тогда…

ОЛЕГ. Я понимаю… Странно… Пожалуй, я еще не до конца разобрался…

3

А девушка Катя решила поговорить с молодым человеком Георгием.

КАТЯ. Георгий, выслушай меня. Я встретила одного молодого человека, его зовут Олег, и он мне понравился. Мы разговаривали, целовались. Я начинаю думать, что это любовь.

ГЕОРГИЙ. Думай, что угодно. Ты всегда будешь со мной.

КАТЯ. Ужасно глупые вещи ты говоришь.

ГЕОРГИЙ. Я красив, умен, у меня есть средства и перспективы. Лучше человека тебе не найти.

КАТЯ. Да, пожалуй. Объективно ты лучше его. Но любовь не знает объективности. У тебя стало очень нехорошее лицо. О чем ты думаешь? Скажи честно, иначе я не буду уважать тебя.

ГЕОРГИЙ. Я строю планы. Я найду его. Я узнаю о нем что-нибудь гадкое и расскажу тебе – и ты его разлюбишь.

КАТЯ. Не исключено. Но одновременно я разлюблю тебя за твои действия. Так что результат будет нулевой. Ты согласен?

ГЕОРГИЙ. Пожалуй. Тогда я просто убью его, вот и все.

КАТЯ. Глупо. Это сейчас совсем не в моде. Конечно, есть тысячи способов убить человека безнаказанно, но я ведь буду знать – и сообщу. И тебя накажут. Ты разве не знаешь, как это страшно? Тебя на год отключат от твоей энергосистемы. Круг передвижений ограничат до ста квадратных километров – на год, на целый год! Тебе запретят играть в интербол – на год, на целый год! Тебя лишат доступа к третьей ступени выбора, вместо этого дадут допуск к пятой или даже к седьмой. А седьмая – это ограничения во всем. Ты можешь выбирать только из пяти видов зубных паст, только из трех видов одежды, только из семи видов транспорта, только…

ГЕОРГИЙ. Хватит! Да… Убийство – себе дороже. Что же придумать? Я буду портить жизнь тебе и твоему этому. Я буду портить жизнь твоим родителям.

Обсуждая это, они, скорее всего, сидят рядышком на диванчике. Мирно беседуют.

КАТЯ. Не надо. Хоть я их не люблю, но мне будет неприятно, что из-за меня кто-то страдает. Ты такой жестокий?

ГЕОРГИЙ. А ты не знала?

КАТЯ. Знала. Честно говоря, мне это немного нравилось. Но я развиваюсь духовно и нравственно, и мне теперь это меньше нравится. А главное, зачем удерживать человека, который тебя не любит?

ГЕОРГИЙ. А ты совсем не любишь?

КАТЯ. Кажется, совсем… Я еще не разобралась…

ГЕОРГИЙ. Тогда нужно срочно попытаться вернуться твою любовь. Надо воздействовать на какие-то слабые струны твоей души. Ты должна мне помочь, если ты честный человек. Какие у тебя самые слабые струны души? Пойми, я тебя люблю, поэтому не различаю твоих слабостей.

КАТЯ. Это довольно некрасиво с твоей стороны. Но я обязана дать тебе шанс. Моя слабая сторона: необъективная доброта. Я жалею даже тех, кто сам виноват.

ГЕОРГИЙ. Хорошо. Тогда слушай. Я растрачу все свои средства. Я отключусь от биокорректора и умру, не дожив и до ста двадцати лет. И все это – на твоих глазах. Представь, ты только представь – ты, молодая еще и полная жизни в свои сто двадцать – и я, умирающий от любви к тебе! Жалко меня? Жалко?

КАТЯ. Жалко.

ГЕОРГИЙ. А теперь представь, что так же поступил тот, кого ты встретила. Тебе его – жалко?

КАТЯ. Не очень. Я его еще плохо знаю. Начинаю любить, но еще не жалко.

ГЕОРГИЙ. Значит, это самообман! Ты любишь меня!

КАТЯ. Не знаю…

ГЕОРГИЙ. Дай мне руку. Что ты чувствуешь? Одним словом! Одним словом!

КАТЯ. Люблю. Я люблю тебя.

4

А вот вечер в семье Кати. За столом Мать и Отец.

ОТЕЦ. Завтра восьмой гейм седьмого сектора в юго-западной подгруппе интербола.

МАТЬ. Ты играешь?

ОТЕЦ. Нет. Хотя у меня хорошие шансы. Я чувствую: это мой момент. Но игра записана на нас двоих. Если ты дашь мне свою часть шифра, я буду играть один и выиграю.

МАТЬ. А на двоих ты не хочешь играть?

ОТЕЦ. Нет. Если я выиграю, это будет пополам. И ты станешь счастливой. А я не хочу тебя делать счастливой.

МАТЬ. Но ты сможешь уехать. Ты выкупишь свой семейный срок до самого конца – и свободен.

ОТЕЦ. Мою свободу отравит мысль, что ты счастлива. Вот если бы я выиграл, а ты бы осталась несчастливой, совсем другое дело.

МАТЬ. Не понимаю. Ты мог бы выкупить свой срок и без выигрыша. И иди на все четыре стороны.

ОТЕЦ. Нет уж. Я хочу видеть, как ты помрешь. Слава Богу, люди нашего поколения не живут больше ста. Я дотерплю, я изо всех сил буду терпеть, чтобы сжечь тебя собственными руками, я буду плясать и петь от радости.

МАТЬ. Мне нравится, что ты мучаешься. Это тебе за твою злость. Ты сам виноват. Тебя соблазнил семейный кредит.

ОТЕЦ. Мне нужны были деньги! Кто ж виноват, если без женитьбы семейного кредита не получишь?

МАТЬ. Но ты мог выбрать девушку, которая тебя не любит. А ты выбрал меня. Ты знал, что я тебя люблю, и знал, что будешь надо мной издеваться. Издеваться над моей любовью.

ОТЕЦ. Зачем же ты тогда стала со мной жить?