Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых

ГОЛУБЕВА. Мои руки с пивом хорошо облизывать. Они воблой пахнут, правда? Угостили тут добрые люди. И пивом, и воблой. Ой, сколько в мире добрых людей, брюнет, ты не представляешь! Я выхожу утром, каблучки цокают, бедро упругое играет – и сразу вокруг море добрых людей. Все хотят со мной под ручку пройтись, пивом с воблой угостить. Ты заметил, брюнет, наши мужчины все чаще угощают дам пивом. Это не наш обычай. Хотя не мне тебе рассказывать. Ты ведь там жил, я знаю, я много про тебя знаю. А я там не была, но знаю. У них это принято. А у нас – западло. У нас всегда угощали дам шампанским. Ну, водкой в крайнем случае. Или, ладно, портвейном. Но пивом – никогда! Это полное западло, даму пивом угощать. И воблой вдобавок. Воняют руки?

ГРИГОРЬЕВ. Нет.

ГОЛУБЕВА. Странно. Я же ела воблу. Или я вчера ее ела? Угости пивом, брюнет!

ГРИГОРЬЕВ. Я не совсем брюнет.

ГОЛУБЕВА. Это неважно. Все мужчины – брюнеты, все женщины – блондинки, разве ты не заметил? За границей много блондинок?

ГРИГОРЬЕВ. Довольно много. Как везде.

ГОЛУБЕВА. У нас больше. У нас всего больше. И блондинок, и брюнетов. И пива. А воблы вообще завались. А у них совсем ее нет. А если есть, это не вобла. Ты знаешь, какая должна быть идеальная вобла, брюнет?

Пауза.

Тебе, кажется, дама вопрос задала.

ГРИГОРЬЕВ. Да. Не знаю.

ГОЛУБЕВА. Идеальная вобла должна быть размером с полторы ладони, включая хвост и голову. Она не должна быть слишком сухой, но и не должна быть жирной. Она средняя должна быть. А спинка у нее должна вся светиться. Но спинку любят примитивные люди. Там рыбьего мяса много. Люди поразборчивей уважают хвост. А настоящие гурманы обожают ребрышки. Потому что это процесс! Еда, брюнет, это наслаждение. Наслаждение вкусом! Ребрышком умелый человек может наслаждаться целый час. Но только избранные знают, где сама суть воблы. Она в том, что многие вообще выбрасывают! Угадай, брюнет, в чем суть воблы! Угадай, если ты умный!

ГРИГОРЬЕВ. Не знаю. Сдаюсь.

ГОЛУБЕВА. Суть воблы – в голове! Я же дала тебе подсказку, брюнет: еда – наслаждение вкусом! Вкусом, а не самой едой. В голове, кажется, нечего есть! Но у нее волшебное свойство! Голову можно обсасывать целый день, и вкус сохраняется. Я скажу тебе больше, брюнет, ее можно оставить в холодильнике, а на другой день она, вся обглоданная уже, все равно сохраняет вкус! Это неизведанный феномен природы! Почему в газетах не напишут? Феномен воблиной головы. И чтобы сообщили, кто открыл: Валентина Голубева, скромная женщина средних лет и средней наружности, женщина в пепельных тонах на фоне пепельного неба с камелиями в руках. Принеси попить, в горле пересохло.

Григорьев поднимается, идет на кухню.

Только из-под крана, я кипяченую терпеть не могу. И похолодней!

Григорьев приходит с водой в кружке.

Сударь, вы бы еще ведро принесли. Я вам не лошадь. Я пью только из хрустальных бокалов! Достойна я хрустальных бокалов?

ГРИГОРЬЕВ. Конечно.

ГОЛУБЕВА. Вы думаете? Вы действительно так думаете? Воду-то дай. (Берет кружку, пьет.) Мне даже интересно стало. Итак, я достойна хрусталя. Дальше. На ваш взгляд, мужчина, чего я достойна? То есть, к примеру, если бы у вас были средства, что бы вы подарили такой женщине, как я? Мне интересно!

ГРИГОРЬЕВ. Ну, я даже не знаю…

ГОЛУБЕВА. Считаю до трех!

ГРИГОРЬЕВ. Я подарил бы вам… Красивый дом на берегу моря… Яхту… И…

ГОЛУБЕВА. Все, сеанс окончен! Я не принимаю ваших подарков. Во-первых, слишком долго думаете, во-вторых, начинать надо было не с дома и не с яхты. Начинать надо было с цветов. Вы не подарили даме цветов, а уже предлагаете мне дом и яхту. Вы за кого меня принимаете вообще, брюнет? Вы думаете, я продаюсь? Я не продамся не только за дом и яхту, я не продамся даже за воблиную голову, я даже за стакан водки с похмелья не продамся. Только за цветы. Но вы не предложили, поздно!

Отходит к окну. Смотрит. Говорит совсем иначе.

Сумерки. Я понимаю, почему сумеречное состояние называют сумеречным. Не день и не ночь. Не свет и не темнота. Что-то среднее. Представь, Володя, если бы на земле вдруг настали вечные сумерки. Страшно, правда? Поэтому никто не любит быть в среднем состоянии. Или туда – или сюда. То есть всю жизнь хотят – или туда или сюда. В полный свет или в полную тьму. И всю жизнь живут в вечных сумерках… Всю жизнь мечтают о любви и всю жизнь ее боятся. И правильно. Без любви тяжело, но с любовью еще тяжелее. Из двух зол выбирают какое? Правильно – лучшее. А лучше все-таки с любовью. Ты как думаешь?

Смотрит прямо на Григорьева.

Ты думаешь о другом. Ты думаешь, временное у нее просветление – или что? Похожа я на сумасшедшую? Умею быть сумасшедшей? Я научилась. Это очень просто: кругом ведь все сумасшедшие. Я научилась вприглядку. И стало легко, очень легко. Ну, что ты молчишь? Мы двадцать лет не виделись. Как ты жил, где жил?

ГРИГОРЬЕВ. По-разному. Ничего особенного.