Самая приличная ведьма

Я с трудом открыла глаза. Затекшая от неудобной позы, шея задеревенела, и впору было жалеть о такой слабости, как сон на траве. Не знаю, сколько прошло времени, по ощущениям не больше пяти минут, но Тиль выглядела посвежевшей. Еще бы, коньяк-то из кабинета Ригерлаша мы не захватили.

— Уго! — воскликнула девушка. — Я боялась ты не придешь.

В лучах солнца дух практически не был заметен. Легкое мерцание и необъяснимое слабое движение едва ли обращало на себя внимание, если не приглядываться, но все же по голосу было понятно, что Уго грустит.

— Надеюсь, ты явилась не для того, чтобы рассеять меня

— Я пришла, чтобы помочь, — где бы набраться уверенности, которую излучаю.

— Как? — эхом отозвался Уго. — Говорил тебе: не связывайся с Ригерлашем. Неблагополучный он. Но ты же вредная ведьма, которую жизнь не учит…

Началось. Неупокоенный дух совсем не изменился, и грусть в голосе — временное явление, на которое даже не стоит обращать внимания.

— Подожди! Дело не в Ригерлаше, Уго. Дело в тебе.

— О чем ты говоришь?

— Ты дух, который ни к чему не привязан, и это странно. Говоришь, что тебе принадлежит тело человека, которого обвиняют в ужасных преступлениях, но не можешь вселиться в него. Быть может, ты вселяешься в другие тела и убиваешь. Может быть, у тебя есть сообщники.

Дух коротко и как-то горько хохотнул, а Тиль укоризненно посмотрела на меня.

— Зачем вы так, у вас же была хорошая версия.

Я недовольно вздохнула, раздосадованная, что меня прервали.

— В колледже мы учили, что если в магии что-то не сходится, то натягивать сову на котелок не стоит, ничего приличного не выйдет — ни толстой совы, ни защищенного котелка. Но вот если что-то сходится само собой, то нужно принять это как данность, даже если в данность эту нельзя поверить.

— К чему такая длинная речь? — хмыкнул Уго. — Ты меня будешь рассеивать или нет.

— Нет же? — Тиль тоже не понимала, о чем я веду речь. Торжественного представления моей выстраданной версии так и не получилось: на меня смотрели, как на сумасшедшую.

— Уго, я думаю, ты не обычный дух. Ты дух, которого изгнали из живого тела.

— А такое возможно? Я слышал, что в таком случае в теле соседствуют двое…

Я пожала плечами.

— Твое тело живо, как так получилось, не знаю, но факт налицо, и потому ты не можешь уйти в загробный мир. При этом ты и вернуться в свое тело не можешь: тебя не пускает заклинание.

— И что же делать? — оживилась Тиль. Ей версия явно понравилась, а вот Уго пока молчал. Мне вдруг захотелось проверить свою теорию и заодно прощупать почву.

— Единственный выход — поцелуй любви, — с серьезным лицом сказала я. Тиль замерла, широко открыв глаза.

— Да ладно! — не выдержал дух. — И где мы его возьмем?

— Ну… — Тиль принялась вертеть на пальце прядь волос. Я нахмурилась и оборвала ее.

— Неужели у Угрича Нойнштоля нет женщины, которая могла бы его поцеловать? Не вспомнилось ничего подходящего? Угрич, это точно ты?

— Нет у меня жены, — процедил Уго. На миг я увидела его хмурое лицо.

— А невеста? — тоненьким голоском уточнила Тиль.

— И невесты нет!

Тиль расплылась в широкой улыбке, я же свою с трудом скрыла. Не зря швея и дух сблизились — влюбленность точно имелась.

— Тогда придется поискать другой способ.

— Я могу поцеловать Угрича Нойнштоля, — покраснела Тиль. Я чуть не застонала — очень надеялась, что у швеи хватит ума промолчать, но нет. Не хватило. Хотя этого и следовало ожидать — Тиль и раньше сообразительностью не отличалась, а в состоянии алкогольного опьянения тем более.

— Ты? — ахнул Уго и так занервничал, что стал плотнее. Его силуэт стал заметен даже в солнечном свете. — Но я же просто дух…

— Но это же совсем не важно. Нет, важно, конечно, но я готова подождать…

Тиль смущенно зарделась и опять принялась теребить прядь. Если выяснение чувств задержится, то девушка рискует остаться без волос. Ставить под угрозу ее прическу я не могла, а потому поднялась с травы и прихватила с собой книгу.

— Ладно, голубки, разбирайтесь, а я пойду искать нормальный способ вернуть Уго в тело. Все-таки поцелуй — это очень ненадежно.

Глава 24

С другой стороны озера, на травке, и почти что в одиночестве я чуть было опять не уснула, с трудом возвращала голову на место, когда она так и норовила упасть на грудь и безостановочно зевала. Но нужно было найти что-то, что могло помочь Уго вернуться в тело, теперь в этом был заинтересован не только он, но еще и Тиль.

Меня посетила мысль, что после возвращения Угрича Нойнштоля Ригерлаш мигом возьмет его под стражу, но я тут же отогнала ее как несостоятельную, вряд ли хоть кто-то способен добровольно согласиться выйти из тела, а чтобы у Мартина не появилось сомнений, ритуал проведу в его присутствии.

Если он существует, и я не ошибаюсь.

Я перелистнула очередную пожелтевшую страницу (уверена, пожелтела она не от времени, а от исключительной неопрятности предыдущей владелицы книги) и вдруг скрючилась от невыносимой боли. Словно раскололась на несколько частей, и каждую из этих частей кто-то принялся колоть булавками. В первый момент я решила, что умираю, как вдруг услышала голос матушки.