«Самая сладкая ложь»

– Слушаю?

– Добрый вечер, – сказал Константин. – Надеюсь, я тебя не разбудил?

– Добрый вечер и вам, сэр, – ответила женщина вежливо. – Нет, вы меня не разбудили. С кем я говорю?

– Почему-то я был уверен, что ты меня не узнаешь.

Женщина замолчала. Пауза продолжалась несколько секунд, после чего она осторожно предположила:

– Константин?

– Ты все же меня узнала. И это хорошо.

– Да, прости, я… давно тебя не слышала. У тебя изменился голос. И номер. – Голос у женщины был по-прежнему напряженным и немного озабоченным. – Я могу поинтересоваться, зачем ты позвонил?

– Конечно. Но я вряд ли смогу дать конкретный ответ на этот вопрос. А в то, что мне хотелось тебя услышать, ты не поверишь.

Женщина сделала очередную паузу.

– Даже не знаю, что сказать. Ты звонишь мне спустя семь лет после того, как мы виделись в последний раз, и говоришь, что хочешь меня услышать…

– Я подумал о тебе и решил, что было бы неплохо поинтересоваться, как у тебя дела. Но после семи лет молчания на такие темы по телефону беседовать не очень удобно. Мы могли бы поужинать. Если ты, конечно, не против.

– Нет, я не против. Завтрашний вечер тебя устроит? Часов в семь?

– Вполне.

– У тебя… что-то случилось? – спросила она после короткой паузы.

– Я просто пригласил на ужин свою бывшую жену. У тебя есть талант, Марика – находить между строк что-то, чего там нет.

– Да, но этот талант не идет ни в какое сравнение с твоими многочисленными талантами. Надеюсь, сейчас рядом с тобой такая женщина, которая удачно оттеняет их. А теперь я пойду спать. Я рано встаю – работа.

Константин вернул телефон на стол, поднялся и подошел к открытому окну. Только сейчас он обратил внимание на иглу, которую до сих пор держал в руках. Игла мутно поблескивала в неярком свете лампы и теперь, разумеется, была смертельной. Константин присел на подоконник и посмотрел на ночной сад.

– Мне до сих пор нравится твоя ложь, – сказал он, обращаясь к невидимому собеседнику, и переломил иглу пополам.

… Увлеченная вязанием Берта не сразу заметила хозяина дома, но, увидев его, поспешно поднялась. Она приблизилась к нему и взяла за руки.

– Слава Богу, сэр, – сказала она. – Слава Богу!

Он обнял ее за плечи.

– Не волнуйтесь. Вы же знаете, что я могу пережить все.

– Если бы я знала, то не волновалась бы!

– Не стоит делать из этого мелодраму. Давайте лучше выпьем чаю.

Берта отстранилась и возмущенно посмотрела на него.

– Чаю? Вы не прикасались к еде три дня!

– Только не это! Вы смотрели на часы?

– Никакого чая, – упрямо заявила Берта. – Если хотите, я присоединюсь к вам. Но никакого чая до тех пор, пока вы не поедите как следует!

Константин вздохнул и поднял руки.

– Хорошо. Но потом не говорите мне, что в моей бессоннице виноват я сам.

Глава 25
Марику Константин узнал сразу. Не только потому, что она не изменилась, но и потому, что решила надеть то самое платье, в котором она была в день их последней встречи. То есть, в день бракоразводного процесса. Это было маленькое черное платье в стиле мадемуазель Шанель. Оно не выглядело вечерним: на его, Константина, взгляд, оно лучше подходило для церемоний вроде похорон. Впрочем, для бракоразводного процесса оно тоже сгодилось. Теперь Марика решила, что было бы неплохо выйти в нем в свет.
К столику она приблизилась нарочито медленно и окинула сидевшего Константина ленивым взглядом. Она посмотрела на нетронутую бутылку вина, перевела взгляд на почти полную пепельницу и чуть заметно покачала головой.

– Добрый вечер, – проговорил Константин, посчитавший нужным нарушить молчание. – Ты припозднилась.

– Пришлось задержаться на работе, – ответила Марика и заняла место напротив.