Самая темная ночь (СИ)

— Глупенькая, — ласково шепнул ей Оскар. — Это ведь решение всех наших проблем. Ты выйдешь замуж за герцога и сможешь уговорить его дать мне место среди замковой стражи. А когда он умрет, то мы поженимся — и вся Бранвия будет у нас в кармане.

Замысел возлюбленного вовсе не пришелся девушке по вкусу, но Оскар прекрасно знал, как именно можно было ее уговорить. И к утру Ингрид, усталая, расслабленная и разнеженная, была согласна на все.

День свадьбы почти не отпечатался в ее памяти. Роскошное платье, изысканная прическа, подаренные женихом драгоценности, завистливые перешептывания за спиной и откровенные восхищенные вздохи — все это не волновало новобрачную. Ингрид с ужасом ожидала первой ночи с нелюбимым супругом. Подкупленный Оскаром виночерпий все подливал и подливал герцогу хмельной напиток, а бедная невеста дрожала от страха. Огромных трудов стоило ей не расплакаться прямо за пиршественным столом. Ингрид подозревала, что старательно изображаемая ею радостная улыбка больше походила на оскал, но на большее все равно способна не была. В поисках поддержки она нашла взглядом Оскара, но любовник быстро отвел глаза. Несчастной казалось, что все ее бросили.

К счастью, Генрих по-своему истолковал бледный испуганный вид юной жены.

— Не бойся, милая, — жарко шептал он ей, когда они остались наедине в опочивальне. — Я не обижу тебя. Тебе понравится, вот увидишь. Какая же ты красивая…

Удивительно, но Ингрид действительно понравилось. Конечно, ее супруг сильно уступал в любовном мастерстве Оскару, да и страх сильно мешал удовольствию, но противно никак не было, а некоторые действия Генриха даже дарили наслаждения. Поначалу Ингрид закрывала глаза и представляла себя в объятиях любовника, но затем обнаружила, что не испытывает в том особой нужды. Тогда-то в ее голову и закрались первые сомнения. Возможно, с герцогом ее ожидала не столь уж и плохая жизнь?

Увы, но для Генриха любовные утехи значили не столь много, сколь для его юной супруги. И если первое время после свадьбы он еще уделял ей должное внимание, то спустя пару месяцев стал наведываться в ее опочивальню все реже. У женщины начались головные боли, настроение портилось невесть от чего. Во время визита к родителям она тайком сбегала к известной в Горени знахарке. Молодая герцогиня втайне надеялась услыхать о беременности, но крепкая еще пожилая женщина сокрушенно покачала головой.

— Бедная девочка, — пожалела она Ингрид. — Есть такие бабы, которым без мужика никак нельзя, вот ты одна из них. Старый, говоришь, муж-то?

Герцогиня, никак не ожидавшая услышать ничего подобного, молча кивнула.

— Ой, печаль-беда. Не должна бы я советовать подобного, да только иначе тебе жизни не будет. Сыщи себе полюбовника, да только такого, чтобы язык за зубами крепко держать умел, ежели раньше времени иссохнуть не желаешь.

В тот же день Ингрид подстерегла Оскара и затянула в пыльный заброшенный сарай.

— А я уж думал, что ты меня позабыла, — хохотнул любовник.

— Что, прямо со свадьбы к тебе бежать надо было? — огрызнулась герцогиня.

Удивленный Оскар не нашелся с ответом. Покорная мягкая девочка исчезла, уступив место почти незнакомой молодой женщине — и такая Ингрид, пожалуй, нравилась ему даже больше.

Генрих так ничего и не заподозрил, до самой смерти доверяя супруге. Хотя — видят боги! — Ингрид старалась быть ему хорошей женой и даже пыталась полюбить противного мальчишку. Но кроха Ланс упорно не шел к ней на руки и отворачивался, ежели мачеха пробовала его обнимать. Иной раз женщина сетовала, что ей никак не удается забеременеть — ей все казалось, что оттого-то она и пасынка недолюбливает, что своих младенцев боги ей никак не пошлют. А потом случилось несчастье на охоте.

Когда раненного герцога внесли в охотничий домик, герцогиня впала в состояние, близкое к панике. Слезы навернулись на глаза, руки задрожали, мысли путались в голове. Кто-то распорядился послать за Литором.

— Ничего не могу обещать, — словно сквозь пелену донесся до Ингрид отрывистый голос мага. — Рана слишком серьезна.

Вокруг суетились какие-то люди, сновали туда-сюда слуги, а герцогиня только тоненько поскуливала, забившись в темный угол и обхватив голову руками. И умудрилась пропустить момент, когда натужное хрипение супруга сменилось тяжелым, но размеренным дыханием, а маг обессиленно прислонился к стене.

— Все, — тихо произнес он. — Теперь жизнь Генриха вне опасности.

Только тогда Ингрид отняла ладони от опухшего заплаканного лица и подняла на Литора покрасневшие от слез глаза.

— Генрих выживет? — сиплым шепотом переспросила она.

— Выживет, — подтвердил маг. — Будьте любезны, герцогиня, принесите воды. У меня совсем не осталось сил, да и вашему супругу не мешало бы попить, когда он придет в себя.

Только тут женщина наконец заметила, что в комнате не осталось никого, кроме них троих.