Самая темная ночь (СИ)

Я обмерла. О магах мне доводилось читать в книгах, хранящихся в сундуке. Как правило, это были мужчины, наделенные недюжинными способностями — и каждый правитель желал иметь у себя на службе такого. Жизнь магов была захватывающе интересной, но преисполненной опасностей и оттого, увы, чаще всего недолгой.

— Это неправда, — жалко проскулила я. — Скажи, ты ведь меня разыгрываешь?

Но Сузи только покачала головой.

— Хорошо, что деревенские не подумали на тебя. А сборщик податей, когда увидал, как я к тебе кинулась, тут же спросил, кто я такая и кем тебе прихожусь. Я-то, разумеется, ответила, что сама я вдова простого рыбака, а ты — моя дочь, вот только легко проверить, что Барт умер задолго до твоего рождения. К счастью, староста — мужик далеко не глупый, тут же принялся славить Морского Бога. Авось приезжие ему и поверили. Во всяком случае, подати нам уменьшили, — тут Сузи ухмыльнулась, — до тридцати связок грибов с деревни.

— Значит, староста знает? — прошептала я.

— Не думаю. Но даже если что и заподозрит — будет держать при себе. Языком он молоть не приучен.

— А нам-то что делать?

Матушка пожала плечами.

— Жить, как и раньше. Авось удастся пока усыпить твою силу. Надолго ли — не знаю. Вот ежели опять что случится — тут быть беде. Потому рассказывай, как все вышло. Из твоих слов я поняла, что ты сама не ожидала подобного, так?

Я кивнула.

— Я до сих пор поверить не могу, что это из-за меня. Сначала я испугалась, очень сильно. А потом мне стало все равно, я вообще как будто со стороны смотрела. Словно и не я к крыльцу шла, грибы показывала. И только когда приезжий кнутом взмахнул — тут-то меня зло и взяло. Словно ото сна очнулась я и подумала, что не позволю этому червю бесхребетному никого ударить.

— Так и подумала — про червя-то?

— Да, этими самыми словами. Даже не знаю, откуда они в голове моей появились, сама-то я никогда не ругалась подобным образом. А это важно?

— Откуда мне знать, — вздохнула матушка. — Сама я к магам никакого отношения не имею. Ну а потом?

— А потом мне дурно стало и я упала. Вот и все.

— Видать, силы много потеряла, — заметила Сузи. — Ничего, полежишь денек-другой, придешь в себя. Я тебе сейчас поесть принесу, а потом уснуть попробуй.

И женщина захлопотала у плиты. А у меня на глазах от обиды даже выступили слезы. Само собой, я читала, что любое магическое действие отнимает у мага силы. Были даже упоминания о тех, кто совершил непосильное деяние и либо выгорел, превратившись тем самым в обычного человека, либо и вовсе скончался. А уж головокружения, обмороки и время на восстановление и вовсе были среди магов делами обыденными. Вот только для того, чтобы почувствовать сильную слабость, требовалось совершить нечто впечатляющее. Вот Ратмор Луцианский, например, два дня пролежал без чувств, засыпав камнями пропасть. А Моррис Лавернийский упал в обморок, пробив выход на поверхность подземному источнику, дабы спасти от жажды отряд королевских гвардейцев. Для меня же пределом возможностей оказалась испепеленная плетка.

— Не плачь, Лесса, — превратно истолковала причину появления моих слез матушка Сузи. — На сей раз пронесло, никто тебя не заподозрил. Вот поправишься, тогда подумаем, как дальше быть.

— А что тут думать? — всхлипнула я. — Маг из меня никчемный. Вон от одной только сгоревшей плетки в обморок свалилась. Силенок-то у меня маловато, ни на что серьезное не хватит.

Матушка обняла меня и погладила по голове.

— Ох, Лесса, добро бы, коли так. Слабый маг никому не нужен, стало быть, никто тобой и не заинтересуется, и ты сможешь прожить обычную жизнь. Вот только о силе твоей судить пока еще рано, слишком ты мала. О детях-магах почему ведь не слыхал никто? Да потому, что в столь юном возрасте ни на что они толком не способны. Вот подрастешь немного, тогда понятнее станет, много в тебе силы аль мало. Ну а пока поешь вот, я тебе похлебку подогрела.

И Сузи помогла мне сесть, сунула в руки ложку и ломоть хлеба, а миску с горячей вкусной похлебкой держала сама все то время, пока я ела.

Матушка оказалась права: никому в деревне и в голову не пришло заподозрить во мне магические способности. Должно быть, из-за того, что магов было не столь уж много и жили они где-то далеко от Бухты-за-Скалами, словно в ином мире. Мире отважных рыцарей и прекрасных принцесс, а никак не выходов в море за уловом, сборе урожая и подготовки к стремительно наступающей зиме. Даже те деревенские, кто ездил в город на ярмарку, живого мага отродясь не видали. Потому-то о магической природе произошедшего даже и не подумали. Вот обсуждали происшествие со сборщиками податей долго, смакуя каждую деталь — как побледнел толстяк, как писарь выронил перо, как перепуганные люди его светлости тут же сгрудились вокруг крыльца, готовясь дать отпор неведомой угрозе, как попадали, сомлевши, особо впечатлительные девки да бабы — и всякий раз славили Морского Бога за явленную им милость. Кое-кто припоминал и меня: взяли, мол, сироту, уважили море, вот оно и заступилось за детей своих.