Самба на острове невезения. Том 2. Разоблачение Шутника

— Это ты через оператора общаешься со спонсорами? Я видела, как ты передавала записку ему!

— Ну да, пойди и расскажи всем! Пусть порадуются.

— Прекрати паясничать! — как будто бы обиделась приятельница на мои подозрения. — Никому я не скажу. Слушай, а можно мне тоже пойти работать на спонсоров?

С меня сон как ветром сдуло.

— Ты че удумала?

— Мне пора замуж выходить! А в моем окружении нет никого. Ты же слышала, что я со своим хоккеистом рассталась? Вот, я одна теперь.

— Нет, а я что сделаю?

— Уговори! Скажи, будем вместе работать на камеру! Придумывать там какие-нибудь любовные истории, ты у меня увела — я у тебя увела! И так далее. Помнишь, как ты с оператором пыталась?

— Увы, не могу ничем помочь. Я не знаю никаких спонсоров, — пришлось признать мне.

— Ага! — чему-то безмерно обрадовалась Анька. — Вот ты и попалась. Теперь объясняй, откуда ты взялась в этом шоу.

— Аня, я не могу тебе ничего рассказать. Поверь, это запрещено.

— Но какая у тебя цель? Марик правду сказал, это ты специально объединила всех против него?

— Да, это правда.

— Но как у тебя получилось?

— У меня особый дар, — хмыкнула я.

На пару минут знакомая призадумалась. Затем до нее что-то начало доходить, и в следующую секунду ее лицо изобразило смесь нескольких негативных эмоций: гнева, презрения, досады и стыда.

— Тот случай с купальником… Марик клялся, что не он крал, хотя купальник был на нем застегнут… Но он спал…

Я решила сознаться:

— Да, это была я. Прости, Ань, мне нужно было настроить вас против него. Он должен был уйти. Я не могла поступить иначе, я просто не знала, как еще добиться результата. Мне искренне жаль.

— Тебе жаль?! Тебе жаль?! — завопила она, всплеснув руками. — Да как ты… Ты не представляешь себе, через что я прошла, когда брела к лагерю вдоль берега, обмотанная лопухами! И как над нами с Любой все потешались! А главное, ты манипулировала мной и моими чувствами! Повернула все так, как хотелось тебе!

— Господи, Аня, ты же спокойно купалась голышом в море с малознакомой теткой! Так что, извини, конечно, но ты ни через что особенное не прошла!

— Но в лагере были мужчины! К тому же я из-за тебя набросилась на невиновного человека и вычеркнула его на голосовании!

— Да, и не только ты.

Лебедева из-за этой фразы распсиховалась еще больше:

— Я не понимаю твоего цинизма! Ты так спокойно это делаешь… И эти твои слова «чтобы добиться результата»… Пойми, цель не оправдывает средства! — Ого, она даже мои собственные слова использует. Однако не подозревает, насколько я с ней согласна. Или не согласна?.. Я ведь поступила против своих принципов. Что же, я врала Санычу, когда утверждала это? — Нельзя использовать людей! — продолжала орать коллега. — Ты ведешь себя как Олег! О да, вы под стать друг другу, потому сошлись и общаетесь до сих пор! Знаешь, Катя, я была не права, когда назвала тебя ангелом. Ты не ангел, ты самый настоящий монстр!

Выплеснув эти слова прямо мне в лицо, она развернулась и убежала обратно в лагерь — туда, где никто не выставит ее на посмешище перед народом. А я вспомнила свою ссору с Кожуховым перед голосованием, когда мы считали, что деда хотят исключить. Я тогда называла его теми же словами, что сейчас были употреблены в мой адрес. По-моему, это называется «чья бы корова мычала»… Да, Григорий Николаевич, ты был прав, ты настоящий знаток своего дела. Ты знал, что собирать коалиции — моя стихия, вот и послал меня на остров. А я еще с тобой спорила, дуреха. Говорила, что это аморально и что это не по мне. Ты знаешь меня лучше, чем я сама.

Подумав об этом, я снова улеглась под кроной пальмы, повернулась на бок и закрыла глаза. Мне даже удалось повторно уснуть.

Остров, день 10-й

Вот и настал роковой день второго голосования на проекте. Вчера особо ничего не произошло, потому я не стала заострять на том дне внимание, просто добавлю, что никто со мной по-прежнему не общался. Вообще, это несколько странно, учитывая, как один человек дважды едва не совершил убийство, но его только хотели отчислить с проекта, да и то думали об этом в течение часа, затем как-то резко обо всем забыли и приняли в свои ряды, а я… Наверно, из-за того, что убить пытались как раз меня, и поскольку в число соплеменников, по мнению многих, я уже не вхожу, стало быть, и злиться на Олега уже нечего. Из «своих» он ни на кого пока не посягал. А то, поди, и медаль ему в итоге дадут за то, что отомстил злостному шпиону, едва не скинув в обрыв (последовательность событий ради такого случая запросто можно подзабыть, получится, якобы он знал мою тайну еще тогда, потому-то и обрезал веревку). Слава ему и хвала.

Для меня не было секретом, чье имя предпочтут засунуть в Страшный Чан, но для уточнения я все же отправилась в расположенный неподалеку от моей пальмы лагерь.

— Шмотки собрала свои? — едва завидев меня, фыркнула Любочка, чтобы никаких сомнений у меня уже не осталось. Впрочем, у меня их особо и не было.