СамИздат. Фантастика. Выпуск 2

Зашёл к сторожу и селекционер Тимофей Мальков, тоже оставшийся не у дел. Опытные поля, к несчастью находившиеся в центре мегаполиса, скупили строительные магнаты и стали возводить небоскрёбы. Селикционер обратился к ним со слезной просьбой, чтобы ему разрешили продолжать опыты хотя бы на плоских крышах высоток, но получил немотивированный ничем отказ. Впрочем, возможно, магнаты остерегались, что старик оттуда свалится; а когда рыльцы в пуху, брать на себя лишнее… Тимофей Семенович внимательно рассмотрел росток, формой уже напоминающий блюдце, и с профессиональным удивлением заметил:

— Хм, странное растение! Ни листьев, ни цветка, а сразу плодоносит. Наверняка генно-модифицированный продукт. А так-то, формой, походит на патиссон… Можно, я буду заходить и наблюдать за его ростом?

— Да ради бога! У меня калитка всегда открыта, — разрешил Елисей Иванович. Он-то знал, что никакой это не патиссон, но будучи суеверным, преждевременно не хвастался, боясь спугнуть удачу.

С детства хромой инженер Гаринча, тоже из постоянных дачных обитателей, был первым, кто определил, что проросшее чудо природы является вовсе не овощем и не фруктом, а техническим изделием. Гаринча был специалист по лазерам и мазерам. Он остался без работы из-за того, что опытную лабораторию, которой он руководил, перестали ассигновать, а «тему» передали в Сколково. Но Гаринча продолжал работать над передачей энергии на расстояние без проводов и уже сделал электромобиль, который подзаряжался на ходу от стационарной энергетической установки, установленной на мансарде его дачи. Она была похожа на ветряную мельницу без крыльев. Его электромобиль не был зарегистрирован в ГИБДД и выезд за пределы дачной территории грозил изобретателю немалым штрафом. Поэтому он кружил вокруг да около. Мало кто Гаринчу воспринимал всерьёз — чепухой, мол, занимаетесь. Но Елисей Иванович инженера уважал и спрашивал, как успехи. Гаринча докладывал, что количество кругов с подзарядкой от башни растёт, вот только финансовые проблемы не дают развернуться как следует.

— Этот фрукт больше всего похож на миниатюрную летающую тарелку, — к радости Елисея Ивановича и вовсе без подсказки определил он. — По крайней мере, у этого изделия отличные аэродинамические качества.

— Да-да! Гости из Альдебарана так мне и сказали.

Сторож ему первому рассказал все подробности про визитёров. Гаринча высказал ещё одно наблюдение:

— Видимо, посаженное вами зерно является программным устройством и, черпая элементы из почвы, обеспечивает развитие изделия до конечной формы.

Присутствующий при разговоре физик-теоретик Кварк обошёл тарелку со всех сторон, заглянул снизу и признал правоту инженера.

— Готов согласиться с вами, Николай Эмильевич, — согласился он. — Только вот не пойму: в чём принцип её движителя?

Гаринча, недолго раздумывая, сел на любимого конька:

— Вероятно, гости из Альдебарана в совершенстве овладели методом передачи энергии на большие расстояния. Предполагаю, что излучатель у них там, в их созвездии, а приёмник — здесь.

Они продолжали захаживать, наблюдая за эволюцией необычного аппарата. Тарелка всё росла и росла. Проходящий мимо народ удивлялся:

— Надо же какой большой патиссон!

Когда оный достиг в диаметре метра и стал достоин, чтобы его называли с большой буквы, об уникальном овоще прослышали газетчики. Они намеревались приехать, запечатлеть на кинокамеру и сделать заявку в книгу рекордов Гинесса. Но началась весенняя распутица, и на машине до дачного участка невозможно стало добраться, а вплавь никто не пожелал. Поэтому вместо очерка об уникальном овоще, известный в городе журналист Наскоков написал задорную полемическую статью: «Когда же наши направления превратятся в дороги?»

Елисей Иванович остерёгся начавшегося ажиотажа и возвёл ангар — без крыши, чтобы проникали солнечные лучи, необходимые для развития тарелки. Он уже и сам точно уверился, что растёт вовсе не овощ и не фрукт. Внешняя оболочка Патиссона стала плотной и прочной — пальцем не сколупнешь. Ангар пришлось перестраивать, расширять, так как аппарат интенсивно увеличивался в размерах и вскоре достиг в диаметре несколько метров, а в высоту поднялся выше роста хозяина.

В июле Чуракин отлучился в город — на день рождения жены, но её не застал. Его Дуняша сделала головокружительную карьеру. Сначала она стала солисткой в хоре бабушек. Когда хор репетировал, её голос из коридора услышал главный режиссёр оперного театра Марк Шейдер и поразился:

— Бог ты мой! Колоратурное сопрано!

Познакомившись с Евдокией Дмитриевной и досконально аттестовав, предложил ей сольную партию в опере «Кармен». И пошли репетиции за репетициями, выступления на городских подмостках, а затем и первые иногородние гастроли.

— Дусю по телику показывали! — с восторгом сообщила соседка Алина, симпатичная блондинка, переменившая трёх женихов и не остановившая выбор ни на одном из них.

Елисей Иванович порадовался за жену, но и огорчился, соскучившись. В тот вечер в отчий дом приехали сыновья и привезли для именинницы одинаковые торты, хотя и не сговаривались.