Самое сильное (СИ)

В углу, сдернув плащ, медленно поднимался барон Жеро де Макон.

Он встал во весь свой немалый рост, не слишком уверенно качаясь, и с утробным урчанием начал подходить к оставшимся в живых беглецам, перегородив собой узкий коридор.

- Конец, друзья, хватайте арбалеты! – громко запел шут, задвигая дрожащую девушку себе за спину. – Мне кажется, закончились веселье!

- По моему, нам придется петь куплеты! – неожиданно для себя самого подпел Хамону тамплиер, поднимая меч, – На глубине сырого подземелья!

- И мне знаком таинственный оскал! – Этьен жутко врал мелодию, но зато помнил слова, – Надежды быть не может, как и шанса!(Канцлер Ги, “Великий инквизитор”)

- Боже мой, боже всемогущий, еже си на недели, да святится имя твое.. – шептала Доминика.

- Да прииде царствие твое… – Мабель упала, угодив руками в лужу крови, и теперь , при помощи Бланш, онемевшей от страха, пытаясь очистить от нее что-то, что она держала в тот момент. – Яко на земле.. Яко на земле… Яко… я больше не могу! – ее шепот не заглушал песни, топота сапог бывшего барона, ругательств слуг и молитв послушницы. – Ну пожалуйста, добрый Боженька, пусть откроется эта несчастная дверь! Пусть мы будем внутри, в безопасности. Умоляю, Господи! Обещаю быть послушной, не марать бумагу и во всем слушаться мужа, если я до него доживу, конечно.

- Мужайтесь, леди – выдавила из себя служанка, обнимая свою госпожу.

Шлёп. Грузный де Макон переминается с ноги на ногу по полу.

Шлёп. Капли, падающие где-то вдалеке. Писк и шуршание крыс.

Свистящее дыхание, когда поющие, наконец, замолчали.

Скрип, даже не слишком громкий.

Дверь отворилась.

====== Часть 9 Легенды и сказки ======

Есть правда светлая,

Есть правда темная,

Есть на мгновенье

И на времена

Бывает добрая,

Бывает твердая

И только истина всегда одна

Л. Дербенёв, “Да только истина одна”

В детстве у сэра Осберта была одна мечта – чтоб его не гнали спать вечером, а позволили бы подольше просидеть за столом, со взрослыми.

Как-то, когда к отцу приехали важные гости, шестилетний Осберт улизнул от няньки и спрятался в погребе, за большим кувшином вина, в надежде потом выскользнуть и незаметно прокрасться в большой зал. Конечно, он уснул там же, где и спрятался, а когда хватившаяся прислуга прочесала весь отцовский замок, его нашли и разбудили. Почесываясь и ежась от ночной прохлады, он с недоумением и страхом глядел на сердитого отца, испуганную мать и плачущую служанку. Но больше всех нотаций и порки его пугало другое. Когда он проснулся в подвале, открыл глаза и понял, что остался один, темнота показалось ему живой. Что-то дышащее пряталось в углах, ворочалось там в неудобной позе, облизывалось. Что-то неуловимое, неосязаемое, но вместе с тем, угрожающее.

Сейчас, глядя на темный проем открытой двери, рыцарь вспомнил то далёкое ощущение живой тьмы, которое так поразило его много лет назад.

Времени не было. Оно как будто не двигалось, меж тем, каждая клеточка его тела кричала: Жить! Бежать, туда, там нет чудовищ, там убежище!

Он первым вбежал внутрь, сломя голову, но факел не потерял, что и помогло ему не столкнуться с тем, кто ждал его за дверью.

Старик! Высокий и худой, судя по выбритой тонзуре – монах, одетый в грязную и поношенную рясу. Он казался испуганным и удивленным, но разбираться было некогда – в раскрытую дверь мигом забежали все остальные.

Хамон тащил за собой Доминику, сэр Этьен – Мабель, а толстенькая Бланш, совсем уж выпучив глаза, бежала следом. Джослин и Андрэ придержали дверь, пока Сен Клер не удостоверился, что все внутри. Бросив последний взгляд на упыристого бывшего соратника, тамплиер поспешно захлопнул за собой тяжёлую дверь, выдохнул и обернулся.

Члены маленького отряда жались к стене. Осберт с факелом в руке стоял напротив какого-то старика в рясе. Судя по всему, оба не рассчитывали на эту встречу. Затянувшееся молчание прервал радостный возглас Доминики.

- Отец Варфоломей! Вы живы! – она подбежала к старику.

- Доминика! Девочка, как ты здесь очутилась?! А где остальные?

- Здесь только сэр Осберт и я. Ну и Хамон, конечно.

Старик слабо улыбнулся.

- Конечно, как я мог забыть, – он сощурился, пытаясь слабым зрением найти шута.

Хамон махнул рукой, привлекая его внимание.

- Что там происходит? – старик с недоумением смотрел на грязных и запыхавшихся пришельцев, покрытых кровью и синяками.

Послушница очень коротко описала творившийся снаружи кошмар. Священник только охал и истово крестился.

Храмовник, меж тем, внимательно осматривался по сторонам.

Они находились в небольшом помещении, площадью примерно пятьдесят квадратных футов, сыром и прохладном. Оно не было освещено, хотя на стенах были подставки для факелов, а в одном из углов виднелась их солидная вязанка. Пол был земляной, хорошо утрамбованный. Стены темные, осклизлые, местами заросшие каким-то грибком.

В подземелье было тихо, если не считать капель воды.

- Ну, милая, – старый священник покровительственно похлопал девушку по плечу. – Вы в безопасности. Все будет хорошо, девочка.